Возрожденные полки русской армии. Том 7. Группа авторов

были небольшие узелки.

      Но я категорически отказал им. Тогда они взмолились не уводить полк, а подождать минут пятнадцать, пока они приведут родителей. Это им было обещано, и они как горох рассыпались в разные стороны.

      Поздоровавшись с гусарами и осмотрев небольшой обоз, я прождал обещанные пятнадцать минут, а для спокойствия совести прождал еще минут десять, и уже хотел скомандовать «По коням!», как увидел несущуюся ко мне молодежь, а позади них нескольких дам. Но ребят было уже теперь больше.

      – Господин ротмистр! – обратилась ко мне одна из пожилых дам. – Мы согласны, мы сами просим, возьмите наших детей, спасите их, если это будет возможно. У некоторых из них отцы уже погибли, частью на германском фронте, а частью в Ледяном и Степном походах. У некоторых старшие братья на фронте. Все равно мы не удержим мальчиков, и они погибнут здесь от красных. А вот тут наши адреса – на всякий случай… – И дама сунула мне в руку записку.

      Я приказал адъютанту построить мальчиков. Их было двенадцать. Старшему – Вадиму245 – было лет шестнадцать, а остальным по 14—15, – почти что дети. Каждый из них имел одеяло, а верхнее платье было разнообразно. Были гимназические шинели, были солдатские, а были и короткие, теплые куртки.

      – Ну вот что, дети! Раз вас отпускают родители, я беру вас с собой, но помните, что с этой минуты – вы добровольцы, солдаты и должны исполнять все, что вам прикажут. Поняли?

      – Так точно, поняли! – зазвенели молодые голоса.

      – Ну а теперь прощайтесь с родителями. – И я отвернулся, видя, как матери душились в захвативших их слезах и дрожащими руками крестили и ребят, и меня, и наш полк.

      Адъютант распоряжался назначением заводных лошадей под ребят, а вещи было приказано положить на повозку. Я приказал командиру 4-го эскадрона ротмистру Андиону назначить к ребятам солидного унтер-офицера.

      – Полк, по коням – садись! – Заколыхались ряды, озябшие кони тропотили. – Равняйсь!

      Умышленно затягиваю команды. Чтобы дать возможность ребячьей команде взгромоздиться на лошадей.

      – Справа по три, шагом марш!

      Гусары снимают фуражки и крестятся на купол Новочеркасского собора.

      – Храни вас Христос и Царица Небесная! – слышится из толпы, и множество рук крестят вытягивающиеся эскадроны.

      Тяжелый был это поход. То морозы, то распутица. Наконец мы доехали до станции Крымская. Многие из мальчиков от непривычки потерлись в седле и шли часть дороги пешком или садились на подводы. Из них была составлена отдельная команда и назначали их ординарцами и телефонистами.

      Хорошо и четко несли службу мои мальчики. Один из них в Крыму был убит, двое ранены и отправлены в лазареты, а девять пришли в Галлиполи. Все они окрепли, возмужали. А когда была открыта в Галлиполи гимназия, их отправили туда доучиваться.

      В августе 1921 года мы ушли в Югославию, в пограничную стражу, и я потерял связь с мальчиками, лишь изредка переписываясь с их старшим скаутом – Вадимом Клименко. А потом заглохла и эта переписка.

      И

245

Клименко Вадим Александрович. В Вооруженных силах Юга России; в 1919 г. руководитель скаутов в Новочеркасске, старший скаутмастер Дона; март 1920 г. доброволец 6-го гусарского полка до эвакуации Крыма. Вахмистр. В эмиграции в Париже, в Германии. С 1937 г. доброволец войск генерала Франко; во время Второй мировой войны с Голубой дивизией в России, майор испанской армии. Умер 4 мая 1978 г. в Мадриде.