Бумеранг. Ирина Ендрихинская

писал смс, посылал букеты цветов.

            Я сдалась. Простила? Не знаю. Почему сдалась и вернулась? Потому что дура. Полная. Сейчас и правда стала полной. Плюс 20 кило.

      ***

      Я села на лавочку в парке. Ноги уставали, отеки и прочие прелести беременности. Не спасает даже бассейн и йога. Я уж молчу про курсы для беременных. Какой черт меня туда принес? Страх. Родов, беременности и материнства в целом. Хотелось все знать, как оно будет, как решить вопросы. Как родить. И все эти фразочки: “миллионы рожают, обычное дело” не работали. Мне всегда была противна массовость, все под одну гребенку, в жопу индивидуальность.

      Я пришла на курсы. Дежавю, как тогда, у психологини. Сидит кучка девчонок, “мудрая” наставница запугивает трудным процессом вынашивания дитя и описанием родовых мук. Ей бы сценарии для триллеров писать. Больше б зарабатывала. На лицах некоторых слушательниц появился ужас, кто-то начал гуглить про платные роды, ведь в бесплатном роддоме тебя бросят на каталке в коридоре. Слава богу есть отличный способ избежать кошмара – регулярно посещать занятия, научиться правильно дышать, силой мысли раскрывать таз и матку. И тогда родишь, как мать Будды – с песней на устах, малыш сразу пойдет, и под его ногами будут расцветать лотосы.

      Гормоны, тревожность и страхи сделали свое дело. Я хотела стать буддоматерью, а не подохнуть в роддоме в руках акушеров-убийц. Пик-пик, введен пин-код карты, я постоянная слушательница курсов.

      Вспомнила рассказ мамы про мое появление на свет. Ее обматерила похмельная санитарка. Ибо мама потеряла тапки из клеенки, выданные в роддоме. Измотанная врач убежала на другие роды, посчитав, что у есть еще пара часов до моего выхода. Но я торопыга. Родилась за 10 минут до полуночи. Мама сокрушалась, мол вот родилась в понедельник, не дотерпела до вторника. Будет невезучая, как в песне про остров невезения, заселенный неудачниками, рожденными в понедельник. Что ж, проклятие рожденных в первый день недели меня регулярно настигает.

            Мама рассказывала:

      – До сих пор помню практиканток, которые поняли, что все, головка появилась. Одна из них ахнула: “Бля, че делать-то, Ирина Ивановна в операционной, там сложные близнецы идут”. Другая взяла меня за руку, глядит красивыми черными глазами из-под шапочки и говорит: “Не боись, все будет хорошо”. Они вдвоем тебя приняли. Когда пришла врач, то не поверила, что эти молодухи уже держат на руках орущего младенца. Приходили потом в палату, говорили, что даже выпили после смены за первого принятого ребенка.

            Вот так я стала для кого-то первой. Говорят, что женщины всегда помнят имя своего первого мужчины. Интересно, помнят ли акушерки своего первого новорожденного?

      Коллега Галя рассказывала, как после трудных родов, она отрубилась. Места не было в палате, ее оставили почему-то в операционной на каталке, накрыв простыней. Была ночь, оставили гореть тусклую лампу. Пусть поспит человек. Хотели как лучше, получилась прекрасная байка. Галя проснулась на каталке, в полутемном помещении с белым кафелем на стенах,