Добро должно быть с кулаками. Николай Николаевич Акулов

мешки и верёвки. Прикинув, что делать, Виктор сплюнул и столкнул в кювет обе машины:

      – пусть менты разбираются. Машины не угонят, а об аварии кто-нибудь сообщит. – Разбив напоследок автоматы лже-ментов, он зашагал к ожидавшим его братьям, выбросив по дороге не нужный теперь носовой платок Тараса.

      – Чего так долго? – встретил мальчика вопросом Славик, отодвигаясь на сиденье. – Что там с ментами?

      – Поехали, по дороге расскажу, – Виктор забрался в спальник.

      – В общем, ты был прав, – начал мальчик, устроившись. – Менты оказались не настоящими. Грабили фуры, уроды.

      – Они что, переодетые бандиты? – хмыкнул Виталик.

      – Именно, переодетые, и обнаглевшие безнаказанностью. Потому и вышли на трассу кое-как одетыми. Выискивали "ценный" груз, скорее всего, убивали водителей и перегоняли машины барыге. С ними ещё третий был. Он приехал потом по их вызову.

      – И что ты с ними сделал? – затаил дыхание Славик.

      – "Успокоил", – хмыкнул мальчик, – больше не будут безобразничать.

      – Блин, у нас не дороги, а дикий Запад какой-то, – сплюнул в окно Виталик.

      Под рассуждения братьев о справедливости и гуманизме, Виктор задремал. Приятный мужской баритон рассказывал по радио сказку:

      "… В детстве часто слушал сказки я от бабушки своей.

      Пропускал я их сквозь уши, в детстве было не до идей.

      Только взрослым став, ребята, понял сказок глубину.

      Вы не верите, прочтите, для примера, хоть одну.

      Рано понял я намёк, сказка – ложь, да в ней – урок.

      Жил в лесу дремучем Заяц, тихо жил, не выделяясь.

      Избу он свою имел, значит, что-то, да умел.

      Вёл хозяйство он своё, огородик, то, да, сё.

      Не конфликтный был, простой, не пацан, но холостой.

      Так бы, может, век прожил, если б реалистом был.

      Но на горе в тех лесах появилась вдруг Лиса.

      Носом хитро поводила, кто, где, с кем, определила.

      Хоп, а Заяц-то – один, вот его-то и "съедим".

      Проявляя хитрый ум, Лиса к Зайцу: – «здравствуй, кум!

      Видный ты такой мужчина, а живёшь один, причина?

      Вижу личность я в тебе, ищешь пару по себе?

      Бог услышал твой намёк, вот я здесь, мой куманёк».

      Заяц рот хотел открыть, но куда там, Лисы прыть

      Чудеса творить умела, Заяц сел как очумелый.

      А Лиса уже в избушке, пыль сметает, бьёт подушки.

      На окне висит уж штора, и в углах нет больше сора.

      Заяц тихо обалдел от таких активных дел.

      Прошла жизнь казалась пресной, и влюбился он в "невесту".

      Та старалася не зря,  имидж свой везде блюла.

      И соседи лишь вздыхали: – «повезло же Зайцу-Ване?!».

      Долго-ль, коротко всё шло, но к повороту подошло.

      Зайца чарами опутав, Лиса стала сжимать путы.

      Начинала с мелочей, убедительных речей.

      Постепенно