Шахматная партия. Время дождя. Дарья Карабашева

сообщил, что желает со мной поговорить о том, что случилось в лесу, я испытала двойственные чувства. С одной стороны, кто он и что ему можно рассказывать? С другой стороны, если это кто-то, связанный с семьей Дана, я смогу узнать, как он, и спросить, где Макс.

      Сегодняшняя смена была дневной, пришлось отпрашиваться. Человек в телефоне сказал, что заедет в двенадцать. Я даже не успела ни назвать адрес, ни сказать, что время не самое удобное. Естественно, ровно к двенадцати я освободиться не успела, и еще только снимала фартук, когда он зашел в кафе. Я его узнала. И дело было не только во внешности. Я узнала взгляд, и это высокомерно-равнодушное выражение лица. Это он увез Дана на вертолете. Сейчас он смотрел на меня точно так же.

      Внезапно руки задрожали, а сердце бухнуло в груди. В раздевалке я не с первого раз зацепила крючком вешалки перекладину шкафа, вытянула ветровку с рюкзаком, и вышла наружу. Он молча стоял и ждал, когда я подойду, а потом открыл дверь и жестом пригласил меня на улицу.

      Ну да, разговаривать в фастфуд кафе ниже его достоинства. Я отчего-то никак не могла унять противную мелкую дрожь. С чего бы вдруг, ничего же страшного не произойдет. Ну, спросит о чем-нибудь, ну, расскажу. Не убьет же он меня, правда. Наверное, недосып сказывается, и все эти галлюцинации – я в эти две недели от каждого звука шарахаюсь. Мы сели за стол в кафе через дорогу, и тип заказал чай. Горячий чай был весьма кстати. Я обхватила кружку руками, согревая пальцы. А ведь лето. Но я постоянно мерзну. Недосып, это он виноват.

      Тип не спешил начинать разговор, сидел и молча изучал меня. Ну, пусть хоть засмотрится. Я сделала глоток. И еще один. Горячий чай помог, я немного расслабилась. Стол стоял в тени, но мне показалось, что солнце светит прямо сквозь тент. Иначе с чего бы вдруг мне стало тепло. Не сразу я поняла, что причина была в том, что исчезло ощущение взгляда в спину, без которого не проходил ни один из последних дней. Облегчение было почти физическим, как будто я скинула с плеч тяжелый рюкзак.

      – Меня зовут Рейн Сайондзи, – произнес тип, наконец.

      Вместе с ощущением тепла немного вернулась способность соображать. «Сайондзи» – это что-то азиатское. Как и он. Правда, не ярко выраженный. От восточных предков ему достались скулы и глаза. И цвет волос.

      – Я занимаюсь расследованием случая, произошедшего с Даниэлем Альтаном. Пожалуйста, расскажите, что случилось.

      Расследование? Что там расследовать? Волшебство пропало. Нет, противные ощущения последних дней не вернулись. Но мне категорически не хотелось вспоминать. Тем не менее я послушно пересказала краткую версию событий, без упоминания потустороннего. Он слушал, слегка склонив голову, не перебивая и не уточняя. А когда я замолчала, кивнул и вежливо произнес, – А теперь, пожалуйста, еще раз, со всеми подробностями.

      Я удивленно уставилась на него.

      – Максим передал мне ваш разговор, но я хотел бы услышать все от вас непосредственно.

      В первое мгновение я растерялась, потом возмутилась (Макс предатель!), а