Пером и шпагой. Валентин Пикуль

выгоды!

      Отомстил. Брат брату – отомстил.

      И тут… раздался сухой треск пергамента.

      И тут… закружились, оседая, клочья рваных бумаг.

      Это Елизавета, ни слова не сказав, уничтожила конвенцию.

      Она ее просто порвала на куски. И разбросала эти куски.

      – Бог видит, – сказала она со слезами, – что я невиновна. Я порвала только бумагу, но король аглицкий порвал нашу дружбу. Денег из одного кошелька с Пруссией – не брать! И войне с Фридрихом – быть: готовьтесь, люди!..

      Только один Михаил Воронцов малость помялся при этом.

      – Позволяет ли состояние империи нашей эдакую трату людей и денег? – вопросил он у Конференции осторожно.

      Но на эти слова робкого вице-канцлера даже не обратили внимания. Конференция была едина в мнении: Пруссию вернуть в ее старые границы, отбросить армии Фридриха от рубежей, чтобы король не зарился на русскую Прибалтику, а Польшу просить, дабы пропустила через земли свои войска русские на просторы Европы, где Фридриха они бить станут…

      Вопрос о войне России с Пруссией был решен коллегиально.

* * *

      Курьер британского посольства, спешивший из Петербурга в Лондон, всегда имел привычку задерживаться в Берлине. Совсем ненадолго – пока сэр Митчелл (посол английский при Фридрихе) успевал снять копии с депеш Вильямса, чтобы тут же отвезти их в Потсдам – лично в руки королю Пруссии…

      Так было и на этот раз.

      Фридрих прочел «Секретную декларацию Елизаветы» в скорбном молчании, но спокойно. И так же невозмутимо заметил Митчеллу:

      – Россия, еще не начав воевать, уже начала одерживать победы… хотя бы перьями!

      – Я вас не понял, сир, – поклонился ему Митчелл.

      Король искоса глянул на дипломата:

      – Бросьте, Митчелл! Вы меня хорошо поняли…

      Посол склонился еще ниже и промолчал, пряча лицо.

      – Эта декларация России, – продолжил Фридрих, – делает ваш договор с русскими совсем бесплодным. Вы напрасно старались, заключая его! Но декларация ставит под смертельный удар и мой договор с вами. Выходит, я тоже напрасно старался, заключая его с вами… Может, скажете, что опять не поняли? Тогда мне пришлют в Берлин другого посла, который окажется понятливее вас.

      Митчелл пытался возражать, но король остановил его:

      – Я не рассчитывал на дружбу с Россией, но теперь она не желает оставаться даже нейтральной. Она очень активна, эта страна! Я отсюда слышу скрип перьев, но скоро зазвенят шпаги! Вы, англичане, как всегда, укроетесь на острове, а все колотушки достанутся мне одному…

      – Ваше величество, – сказал Митчелл, – в Лондоне желают отозвать из Петербурга сэра Вильямса, как неугодного более двору Елизаветы. Он не сумел предупредить события!

      – Вильямса, – ответил король, – можно было бы убрать из России, если б Англия имела в запасе дипломата лучшего, чем он… Но пока Вильямс остается лучшим дипломатом вашего королевства, отзыв его нежелателен. Удаление его было бы несчасти