Стеклянные крылья. Катрине Энгберг

меня ощущение, будто внутри все застыло. Остановилось. Мне не плохо, но я и не счастлива по-настоящему. Это о чем-то говорит?

      Психиатр склонил круглое и гладко выбритое лицо набок и улыбнулся – улыбка быстро исчезла.

      – Это о многом говорит, вы далеко не единственная. Депрессия – очень распространенное заболевание.

      Эстер удивленно покачала головой – ее сережки даже задели шею.

      – У меня не депрессия, просто… все остановилось.

      – В каком смысле остановилось?

      Она подумала, прежде чем ответить.

      – Я как-то расклеилась летом, и мне сложно снова собраться. Не то чтобы я все время какая-то подавленная, просто…

      – Бессоница? Как вы спите по ночам?

      – Ну, я обычно просыпаюсь где-то в три-четыре часа.

      – А как у вас с аппетитом?

      Эстер пожала плечами. Вообще за последние пару месяцев она сбросила четыре килограмма, как-то не хотела есть.

      Психиатр снял очки – отточенным движением, которое должно было продемонстрировать его авторитет, – и серьезно на нее посмотрел. Эстер тут же раскусила его прием, но с раздражением отметила, что он сработал.

      – У вас полностью поменялась жизнь, когда вы вышли на пенсию, а кроме того, пережили две смерти. Вам тяжело есть и спать, и вас не отпускает ощущение подавленности. Я все верно понял?

      – Да, верно.

      – Мне кажется, у вас травма. Возможно, сами вы этой остроты не замечаете и не считаете, что у вас депрессия. Полагаю, вы привыкли сжимать зубы и идти вперед. В то же время вы из тех, кого я называю незрелыми. Те, кто не пасует перед трудностями и несчастьями, отказывается считать себя жертвой. Борец, крепкий орешек.

      Эстер почувствовала, как теплая волна дурноты поднимается по горлу и растекается по лицу.

      Она отвернулась от взгляда его колких глаз и стала рассматривать то, что висит на стенах. Кому вообще придет в голову собирать изувеченных бабочек?

      – А теперь травма вас догнала. Так обычно бывает с непроработанными эмоциями.

      Петер Демант снова надел очки.

      – Давайте спланируем график на осень, будете приходить раз в две недели, чтобы добраться до того, что вас тормозит.

      Эстер подняла руку.

      – А таблетка не поможет? Таблетка счастья?

      – Вы про антидепрессанты? – Он положил блокнот на полированный письменный стол у окна с видом на площадь Святой Анны и криво улыбнулся. – Они не делают людей счастливыми – просто дают возможность выздороветь тем, кто страдает депрессией. И я не прописываю их до тех пор, пока не оценю состояние пациента.

      – Дело не в том, что я не хочу ходить на терапию, просто…

      – Вас никто ни к чему не принуждает. Если вы хотите мое мнение, терапия позволит вам продвинуться вперед. По крайней мере поначалу. – Он встал. – Если хотите продолжить лечение, запишитесь на прием через пару недель. Но поторопитесь, сеансы быстро расхватывают.

      Петер Демант обошел письменный стол и открыл дверь в приемную. В дверях он пожал ей руку.

      – Спасибо