Черный тюльпан. Учитель фехтования (сборник). Александр Дюма

божественная сила. Но вам она не нужна, сам Бог вдохнул ее в ваше сердце. Да будет он благословен! Напишите на ней то, что хотели, господин Корнелис, и хоть читать я, к несчастью, не умею, все, что вы напишете, будет исполнено.

      Корнелис принял Библию из ее рук и почтительно поцеловал. Потом спросил:

      – Чем же я буду писать?

      – Там, в книге, есть карандаш, – сказала Роза. – Он был туда вложен, и я его сохранила.

      Это был тот самый карандаш, который Ян де Витт одолжил брату, а назад забрать забыл.

      Взяв его, Корнелис раскрыл Библию на второй странице – ведь первая, как мы знаем, была вырвана – и, готовясь умереть вслед за крестным, такой же твердой рукой написал:

      «Сегодня, 23 августа 1672 года, прежде чем отдать, хоть я и не виновен, Богу душу на эшафоте, завещаю Розе Грифиус единственное достояние, оставшееся мне в этом мире, ибо все прочее конфисковано; итак, я завещаю Розе Грифиус три луковицы, из коих, по моему глубокому убеждению, в мае будущего года вырастет большой черный тюльпан, за который назначена награда в сто тысяч флоринов. Желаю, чтобы она получила эти сто тысяч флоринов вместо меня и была признана моей единственной наследницей при условии, что она выйдет замуж по любви за молодого человека примерно моих лет, а большой черный тюльпан, который составит новый сорт, назовет «Rosa Barlænsis», объединив в этом названии свое имя с моим.

      Да ниспошлет Господь свою милость мне и здоровье ей!

      Корнелис ван Берле».

      Закончив писать, он протянул Библию Розе:

      – Прочтите.

      – Увы! – вздохнула девушка. – Я ведь уже говорила вам, что не умею читать.

      Тогда Корнелис сам прочел Розе только что составленное завещание.

      Бедная девочка заплакала еще отчаянней.

      – Вы принимаете мои условия? – спросил узник с печальной улыбкой, целуя кончики дрожащих пальцев прекрасной фрисландки.

      – О сударь, я не смогу! – пролепетала она.

      – Не сможете, дитя мое? Но почему же?

      – Потому что там есть одно условие, которого мне не выдержать.

      – Какое? Я-то думал, что составил наш союзный договор ко всеобщему удовольствию.

      – Но вы же даете мне эти сто тысяч флоринов как приданое?

      – Да.

      – Чтобы я вышла замуж за того, кого полюблю?

      – Разумеется.

      – Ну, вот! Сударь, эти деньги не могут мне принадлежать. Я никогда никого не полюблю! И замуж не выйду!

      С трудом выговорив эти слова, Роза пошатнулась, слабея от горя, колени ее подгибались, она была близка к обмороку.

      Увидев ее такой бледной, чуть ли не умирающей, насмерть перепуганный Корнелис бросился к девушке, хотел подхватить ее на руки, но тут на лестнице послышались тяжелые шаги, еще какие-то зловещие звуки, и все это сопровождал лай пса.

      – Они идут за вами! – воскликнула Роза, ломая руки. – Боже мой! Боже мой! Сударь, вы ничего больше