Тайна Земли. Чарльз Уиллинг Бейл

брата-близнеца, затем мы пошли в курительную комнату, выпили немного горячего виски и выкурили очень дорогие сигары, причем мой брат снова оплатил счет.

      Вскоре на нас стали смотреть как на миллионеров-янки, между нами не делалось никакого различия, и, будучи хорошо обеспеченным, я всегда мог выглядеть как джентльмен.

      Через несколько дней после нашего приезда мне сообщили, что одна из лучших лож в соседнем театре зарезервирована для нас. Торренс снял ее на сезон.

      – Не то чтобы я рассчитывал ходить туда каждый вечер, – сказал он, – но приятно иметь свой собственный уголок, куда можно заглянуть, когда есть настроение. Сегодня вечером, например, я думаю, было бы неплохо заглянуть на балет, а как ты думаешь?

      Я согласился, и после нашего обычного роскошного ужина мы сели в очень красивую закрытую карету и уехали. В карете было двое мужчин в ливреях, и когда мы бесшумно катились на резиновых шинах, я заметил, что это была самая шикарная общественный экипаж, которую я когда-либо видел. Мое замечание было воспринято с презрением.

      – Общественный экипаж! – сказал Торренс. – Ты же понимаешь, что это не наемная карета!

      – Что же тогда? – спросил я.

      – Разумеется, личная. Я купил все снаряжение, лошадей и все остальное сегодня утром. Это моя первая поездка на них, и они – я имею в виду животных – пара отличных лошадей, могу вам сказать!

      – И сколько стоило все снаряжение? – спросил я, не в силах сдержать свое любопытство по поводу денежного вопроса.

      – Восемьсот пятьдесят! – ответил Торренс с легкой непринужденностью, как будто четыре тысячи двести пятьдесят долларов были для него сущей мелочью. Я был бы ошеломлен, если бы постепенно не привык к подобным вещам. Как бы то ни было, я лишь заметил, что не понимаю, как он намерен выкраивать время для использования своей покупки.

      – О, я оставлю это на твое усмотрение, – ответил он, – я не хочу, чтобы ты ходил по городу в неподобающем для этого образа виде, согласен?

      Нас провели в театр со всем почтением, которое только можно было оказать ее величеству, так мне показалось; и я в душе ожидал, что зрители встанут, когда мы вошли в нашу ложу.

      Спектакль был одним из тех блистательных представлений с огнями и ногами, как выразился Торренс, без чего-либо еще, и вскоре я заметил, что главной достопримечательностью была хорошенькая маленькая субретка. Не успел закончиться второй акт, как был вызван служитель и отправлен с пятифунтовой купюрой и приказом купить самую красивую корзину цветов, которая при первой же возможности оказывалась на сцене. Временами мне было противно смотреть на то, как мой брат тратит деньги, но я по-прежнему оставался марионеткой в его руках и не мог ничего сделать, чтобы сдержать его. Я вполне ожидал, что после спектакля он отправится в артистическую комнату для знакомства, но, к моему изумлению, он ничего такого не сделал, вместо этого мы сели в карету и, доехав до модного ресторана, поужинали.

      – И