Мой (не)желанный малыш. Элли Шарм

меня ТАК. Судорожно веду вверх-вниз ладонями по широкой груди.

      – Съел бы тебя, – отрывается на секунду, прикусывает чувственно мою нижнюю губу. – Я был почти уверен, что тебя оскорбят поцелуи с языком, но я ошибся. Я во многом ошибся.

      Его поцелуй будто несанкционированный захват, который по щелчку пальцев сменяется на нежный плен. Трепетно целует в уголок рта, затем пылко сминает нижнюю губу.

      – Ты хочешь меня, – не спрашивает, а утверждает. Жарко дышит, так что мурашки по чувствительной коже вверх к груди устремляются. – Я чувствую, как ты дрожишь в моих руках, – наклоняется к моей шее, ведет по бешено бьющейся жилке губами, пока не доходит до острой, хорошо выраженной ключицы. Слегка прикусывает пылающую под его пальцами кожу, и горячая волна вдоль позвоночника бежит. – Я знаю, что тебя тянет ко мне. Ты думаешь обо мне, даже когда не хочешь думать, – смотрит серьезно своими поразительными глазами. – Спорим, я тебе даже снюсь.

      Испуганно вздрагиваю, потому что он прав. Стэфан Дицони мне снился. Я так потрясена всем тем, что между нами происходит. Так сильно! Так быстро…

      – Черт, черт! – прикасаюсь к своим дрожащим губам пальцами. Смотрю на Стэфана беззащитным и между тем обвиняющим взглядом оленёнка Бэмби.

      – Да, мне тоже понравилось, – в отличии от меня, Дицони выглядит более, чем довольным. – Тебя нужно целовать и часто, а целовать должен тот, кто знает в этом толк.

      Глава 15

      Катя

      Какой уверенный! Будто он знал, что именно так всё будет. Единственное, что портит этот откровенный для меня момент – легкий хриплый смешок Стэфана.

      – Это не смешно! – срывается с губ обвиняюще и даже обиженно.

      Заглушает обиду легким поцелуем. Будто вину заглаживает.

      Когда он отрывается от меня, я чувствую себя так, будто на мне печать принадлежности поставили. Этот поцелуй в губы, словно договор… Договор, заключенный между нами, чтобы стать ближе друг к другу настолько, насколько это возможно. Он полный, обещающий дать все, что есть, позволяющий подобные отношения и даже больше. Намного больше.

      – Это и правда не смешно, – неожиданно серьезно откликается Стэфан. В его глазах на секунду удивление мелькает. – Единственное, над чем я могу смеяться, так это над самим собой. Что так глупо вляпался по самые…

      Не успевает договорить, потому что с силой толкаю его в сторону тени – туда, куда не достает свет от бра. Дицони, явно не ожидавший от меня такого, послушно делает шаг назад. Не вижу его лица, когда за спиной становится более отчетливым скрип двери. Я уже готова и собрана, когда тишину разрывает отчетливый знакомый голос:

      – Вот ты где…

      Отец деловито поправляет широкий классический галстук, но за кажущимся спокойствием проскальзывает нечто такое, от чего у меня буквально внутри все предостерегает. Я знаю этот взгляд. Узнаю наклон головы. На что-то хорошее даже нет смысла рассчитывать. Сейчас начнется!

      Взгляд цепких голубых глаз метнувшись мне за