Эксперимент. Оливия Рай

взгляды Нади и Лили.

      – Да, это я.

      Мужчина подошёл к ней, взял свободный стул, и сел рядом.

      – Следователь, Орлов Федор Михайлович, вас беспокоит.

      – А в чём собственно дело?

      – Хочу задать вам несколько вопросов.

      – Если только без свидетелей, – женщина улыбнулась, глядя на санитарку с сотрудницей отдела кадров.

      Следователь обернулся назад, молча встал и, не задавая лишних вопросов, закрыл дверь в кабинет. После чего вернулся обратно к своему стулу.

      – Вы, Любовь Ивановна, уже работали в этой лаборатории, не так ли?

      – Работала.

      – И, насколько мне известно, у вас был конфликт с начальством, после которого вы поспешно уволились и даже покинули наш город, так?

      – Всё так.

      – А зачем же вы, Любовь Ивановна, снова сюда вернулись?

      – По-моему, очень даже понятно почему. Я – простая санитарка, мне деньги нужны.

      Следователь понимал, что это не так, и перед ним сидит вовсе не простая работница. Эта женщина что-то скрывала от него.

      – Дело в том, что я решил связаться с Князевым, – продолжил Орлов, – Но его телефон оказывается вне зоны доступа, представляете?

      – Да вы, что? Но лично я с ним контактов не имею, ведь моё дело маленькое.

      – А сын ваш, где он сейчас находится?

      – Он уже достаточно взрослый и не докладывает мне о своих перемещениях, – вздохнула женщина.

      – Давно общались с ним?

      – С месяц назад.

      – Так давайте, прямо сейчас и наберём ему, – Орлов достал свой телефон и протянул его Любе.

      – Лучше с моего, – женщина достала свой мобильник и, набрав номер сына, передала его следователю.

      – Какое интересное совпадение – он тоже недоступен. Будете заявление в полицию писать о пропаже сына?

      – Нет. Я думаю, что он скоро сам найдётся.

      – Дело ваше, дело ваше, – зачем-то повторил несколько раз следователь, – Но всё-таки по чужим кабинетам негоже ходить.

      – Я полностью с вами согласна, – женщина встала из-за стола и направилась к выходу, – Всего доброго, Фёдор Михайлович!

      – И вам, Любовь Ивановна, и вам!