Право – язык и масштаб свободы. Роман Анатольевич Ромашов

не подчинялся, возвышался над ней и использовал ее в качестве инструмента правления. Таким образом, первоначально в индивидуальном и общественном сознании сосуществуют два образа права: право – закон русский – сформировавшееся в рамках и посредством правовой традиции обычное право, и право – правда – возведенная в закон воля князя. В подобном представлении наиболее близка к современному пониманию закона именно правда, сочетающая в себе основные черты нормативного правового акта (особый порядок разработки и принятия, документальное закрепление, атрибутивность и структурированность, обеспечение системой государственных гарантий и мер юридической ответственности).

      На втором этапе правогенеза обычное право вытесняется княжеским (указным). Понимание закона сводится к формализованной и обеспеченной государственным принуждением воле государя[88]. При этом сам государь является юридически безответственным субъектом, ответственным в своей правотворческой и правореализационной деятельности только перед Богом и собственной совестью.

      1.5.2. Соотношение понятий «закон» и «узаконение» в Российской Империи

      Формирование Российской Империи является одним из важнейших этапов в истории российской государственности. Официальный статус Империи Россия получила в 1721 г., после того как Сенат провозгласил Петра I Императором Всероссийским и Отцом Отечества[89].

      Завершение процесса абсолютизации монархической власти означало окончательное утверждение указного права государя, получившего официальное наименование закона. «Главная причина, обусловившая господство закона в качестве источника права… состояла в том, что единственным субъектом законодательной власти стал самодержавный государь, воля которого творила закон»[90].

      Однако, обретя статус закона, воля государева должна была иметь определенные юридические формы. В своей книге «Теория закона» Ю. А. Тихомиров говорит о том, что «закон в материальном смысле рассматривается как акт государственной власти, содержащий правовые нормы общего характера, а закон в формальном смысле охватывает любые акты, изданные законодательным органом безотносительно к характеру содержащихся в них норм»[91]. Получается, что любой акт, изданный на высшем государственном уровне следует рассматривать в качестве закона российского государства[92]. С подобным утверждением нельзя согласиться. Возникает вопрос: являются ли тождественными категориями понятия «закон» и «законодательный акт»? Думается, нет. Оставив пока проблему, насколько указное право, в принципе, имеет право называться законом, следует обратить внимание на то, что в процессе функционирования законодательная власть издавала постановления как нормативного, так и ненормативного характера, называемые общим термином «узаконения». Следовательно, в системе имперского права следует дифференцировать

88

Отсюда и определение права как возведенной в закон воли государства (а точнее, государя).

89

Интересная деталь, решение Сената практически означало признание божественности Императора, в лице которого чудесным образом объединились Отец отечества и его сын – капитан-бомбардир Петр Михайлов.

90

Латкин В. М. Учебник истории русского права периода империи (XVIII–XIX вв.) / Под ред. и с предисловием В. А. Томсинова. М.: Зерцало, 2004. С. 3.

91

Тихомиров Ю. А. Теория закона. М.: Изд-во «Наука», 1982. С. 14.

92

Подобная точка зрения является в достаточной степени традиционной. Впервые вопрос о разделении законов на виды был поднят в Наказе Екатерины II Уложенной комиссии («Наказ управе благочиния»), вошедшем в качестве структурного раздела в Устав благочиния. В Наказе содержится статья «О записании в управе благочиния и обнародовании в городе самодержавной власти изданных узаконений, учреждений и указов». – Российское законодательство X–XX веков: В 9 т. Т. 5: Законодательство периода расцвета абсолютизма. М.: Юрид. лит., 1987. С. 336.