Сонная Лощина. Дети революции. Кит Де Кандидо

Спасибо Закону о доступном медицинском обслуживании, с Нового года у нее снова появилась страховка. Еле дождалась. На следующую среду Кэролайн как раз записалась к врачу на осмотр. После побоев рука вроде как зажила, зато нога никак не желала приходить в норму.

      Кэролайн вошла в Желтую комнату – в музее все галереи получили обозначения в соответствии с цветовой схемой окраски помещений, – где висели портреты давно преставившихся и, наверное, чем-то знаменитых людей. К искусству Кэролайн никогда интереса не питала, а потому ей плевать было на все экспонаты. Вот если бы в музее выставляли обувь… Как же она соскучилась по шопингу!

      Мысленно упрекнув себя за мелочность и покачав головой, Кэролайн проследовала в Зеленую комнату – здесь висели пейзажи. Муж-пьяница мертв, сын-наркоман – мертв, а она только и может тосковать по шопингу, потому что застряла на низкооплачиваемой работе в музее, полном совершенно неинтересного хлама.

      Кортландты были одной из богатейших семей, перебравшихся в нижнюю часть Гудзонской долины в девятнадцатом веке. И хотя они не были столь же богаты и известны, как те же Рокфеллеры, сделали они немало. Музей, например, открыли – которым ныне руководил трастовый фонд Кортландтов в лице невероятно докучливой семейной пары. Финансами заведовал муж – Дэниел Капсис, а персоналом – Майра, его супруга. Именно она настаивала на регулярных обходах, хотя в каждом помещении были установлены камеры наблюдения с отличной инфракрасной подсветкой. Фишка в том, что нужен был человек – следить за самими камерами, а трое ночных дежурных шли к ним в довесок. Днем, когда по музею бродят посетители, полезно выставлять в галереях охрану, зато ночью… Это же трата денег!

      Не то чтобы Кэролайн жаловалась. Бог свидетель, ей нужны деньги, как и Кайлу – платить за учебу в колледже, и Педро – содержать себя, престарелую матушку, племянницу и кучу любовниц… Вот бы он поведал именно о своих любовных похождениях.

      Более-менее интересное начиналось в Синей комнате, галерее декоративного искусства. Кэролайн, может, и не занимали портретики и пейзажики, однако ей всегда нравилось смотреть, как обставляют дома другие люди.

      В конце дня, когда закрывались двери музея, большие потолочные огни гасились; зажженными оставались только лампочки над картинами. Правда, когда Кэролайн вошла в Синюю комнату, не горели и они.

      Потянувшись за фонариком, другой рукой Кэролайн сняла рацию с пояса и произнесла в микрофон:

      – Эй, Мини, в Синей комнате что, питание нарушено?

      Секунду спустя приглушенный голос произнес в ответ:

      – Да нет, свет горит, я четко вижу тебя на экране.

      А в чем дело?

      Кэролайн удивленно моргнула. Включив фонарик, она удивилась еще больше: из рассеивателя ударил лучик света длиной всего в четверть дюйма.

      Дальше он тонул в чернильной тьме.

      – Тут темно, хоть глаз коли.

      – Ничего такого не вижу, Кэролайн.

      Она прошла