Сонная Лощина. Дети революции. Кит Де Кандидо

дело? – сама серьезность, спросила она. – Мы с Мейси вчера в музей заглядывали.

      – Как она, кстати? – Тон Наджент снова переменился, на этот раз в ее голосе звучала дружеская забота.

      – Хорошо. К экзаменам готовится.

      Эбби пристально посмотрела на капитана. В первом предложении он откровенно солгал, зато второе произнес тоном гордого отца. Как родителя Эбби начальника знала плохо, но выражение гордости у него на лице ей понравилось.

      – Да ну, брось, какая ей проверка академических способностей? Она же еще совсем кроха. Только в прошлом году девятилетие отмечала.

      – Размечталась, – фыркнул Ирвинг. – Я помню день, когда она родилась, как будто это было на прошлой неделе. Даже лучше.

      – Зато Рождество выдалось кошмарное, да?

      Ирвинг мельком глянул на Эбби и Крейна.

      – Если честно, кошмарная у меня вся жизнь. Короче, я зачем звоню-то: мы с Мейси заглядывали в «Американскую» секцию музея, где должны быть выставлены Кресты Конгресса, в количестве двух штук. Вручены были Мариную Виллетту и Абрахаму ван Бранту. Конфиденциальный источник сообщил, что некто собирается их выкрасть.

      – Откуда… а, ну да, пригород. Понятно, откуда у тебя инфа касательно краж предметов искусства. Может, ты еще знаешь, какие винные лавки скоро ограбят?

      Наджент тянула время.

      – Мисс Наджент, это лейтенант Миллс. Капитан Ирвинг сказал, что кресты якобы забрали на чистку, однако, судя по тому, что вы употребили термин «кража предметов искусства», правду от широкой публики скрываете.

      – Очко в копилку пригородного копа. Слушай, Фрэнк, нельзя, чтобы эта инфа просочилась вовне. Мы утаили ее от прессы, полиции Нью-Йорка и ФБР, но…

      У Эбби чуть глаза на лоб не вылезли.

      – Вы никому не сообщили о пропаже крестов?

      – Пока не сообщили… Мы думаем, что это сделал кто-то из своих, и хотим разобраться по-тихому. Если не выгорит, то я сама обращусь в девятнашку и напишу заявление.

      Крейн снова посмотрел на Эбби взглядом, полным непонимания. Мол, что еще за «девятнашка»?

      Эбби жестом попросила его молчать. Девятнашка – девятнадцатый участок полиции Нью-Йорка, юрисдикция которого распространяется на Метрополитен-музей.

      – Не волнуйся, Бэт, лейтенант Миллс и мистер Крейн – члены группы по особым, секретным, делам. Они никому ничего не расскажут, – пообещал Ирвинг, красноречиво глядя на Эбби и Крейна. Англичанин посмотрел на него в ответ ошарашенно, а Эбби взглядом как бы спросила: вы серьезно?

      – Ну хорошо, – сдалась Наджент. – Дайте мне сперва закончить внутреннее расследование. Два дня – и если я не прижму никого, то лично приеду к вам, и мы сравним материалы.

      – Значит, договорились. Спасибо, Бэт.

      – Мисс Наджент, это Икабод Крейн.

      Эбби поморщилась. Если Крейн заговорил с кем-то, кто не был в курсе творящегося в Лощине безумия, то жди беды.

      – Ах да, консультант. Милый акцент у вас.

      – Э-э…