Свобода. Ирина Приволжская

что в этот раз на ночь. Мне было уже четырнадцать лет. Я подумал: «Может быть, все начнет меняться с этого дня?». Но, переключая треки в плеере, я услышал стоны из-за двери нашего соседа. Сложно определить, что стон принадлежит конкретному человеку. Но потом она произнесла чье-то имя, так же звали нашего соседа. Я понял, что из мамы так и будет тянуться ложь и что меня зачали среди этой лжи. Может быть, она даже обманула своих родителей, что не была беременна. Поэтому я никого из родственников не знаю. А они не знают, что выросло еще одно яблоко.

      Она ест мороженое, МакФлурри. Капля от мороженого оказывается на ее шее, я не даю ей убрать его и слизываю языком. Она смеется, потому что ей щекотно и что-то ищет в сумке. Я знаю, что у нее там лежат сигареты и деньги, которых у нее быть не должно. Она доедает мороженое и улыбается. Я снова приближаюсь к ее губам. Я умею определять курильщиков и потенциальных лжецов. Первых отследить довольно легко из-за оттенка кожи и еле заметных мешков под глазами. Еще обычно кончики пальцев долгое время сохраняют запах никотина.

      А у лжецов, когда они что-то скрывают или говорят неправду, в глазах начинают плясать блики телевизионного экрана. Я смотрю, как пытаются не бегать их зрачки, как слегка дрожат пальцы.

      Я люблю проводить время с ней, потому что ни в ком еще не встречал столько лжи. Правдой сейчас мне кажется только факт того, что она довольна мороженым и ей щекотно от моего касания языком.

      Когда мне было четырнадцать и моя мать стонала в соседней комнате, это впервые возбудило меня. Я знал, что такое когда-нибудь случится, но до этого изображения женщин казались пресными. Но не в этот раз, когда я представлял, как женщина за стенкой совершенно не подозревает о том, что мне известно, чем она занимается. Что она сейчас без одежды и что держится за потные плечи нависшего над ней мужчины. Я не смог остановиться и через несколько минут моя рука ощутила теплую выплескивающуюся жидкость.

      ***

      Мы сидим на лавочке среди парка в моем городе, моего горла касается сладкая газировка. «А давай все время держаться за руки?» – и твоя небольшая рука, словно защелкивая, замыкает наши сжатые руки. Потом ты целуешь меня. Часть твоей слюны остается у меня во рту, но я не могу это выплюнуть и запиваю газировкой, пытаясь не думать о том, что ты недавно ел. Ты снова тянешься ко мне и трогаешь мою губу зубами.

      – А поехали…

      Вспоминаю запись на стене «Б» – концерт группы «почему коммутатор молчит».

      – А поехали в Питер на концерт?

      – Поехали.

      Ты не спрашиваешь меня, что за концерт и какая там будет музыка. Твои пальцы гладят мою руку, пока мы обсуждаем подробности.

      – Ты только на билеты заработаешь, хорошо? – касаешься губами моего лба, потом носа, потом губ – уже без слюны.

      Я уже говорила тебе о том, что иногда нахожу подработки в интернете и раздаю листовки. Но сейчас из-за голубых волос меня почти никуда не берут.

      Я очень хочу поехать на этот концерт, добавленный на страницу «Б», и следующим утром