Призраки прошлого. Янина Хмель

– Айви наслаждалась назревающим скандалом между мной и Яном.

      Я не могла произнести эти простые три слова. Я вообще ничего не могла произнести.

      – Хочешь, я отвечу? – выдохнул Ян.

      – И он попадёт в яблочко! – Айви накрутила прядь своих влажных волос на указательный палец. Они всегда у неё были влажные, как будто она только что вышла из воды.

      – Тебе удобно со мной, Ева. Я тебя люблю. Ты позволяешь мне себя любить. Сегодня я спешил домой: был уверен, что застану тебя с кем-то в нашей постели. Я был настроен на это. И был готов к этому. Я чувствовал, что так всё и будет. Только ты на шаг впереди…

      – Я не изменяла тебе… – Эта ложь слетела с моих губ проще, чем я предполагала. Я подумала о синяках и засосах – ярких доказательствах обратного.

      – Изменяла! – фыркнула Айви. – И получала от этого удовольствие.

      – Я хочу тебе верить! – Ян подскочил и распахнул рубашку так, что отлетели пуговицы. – Вот только здесь чувствую, что ты врёшь, – он указал на солнечное сплетение.

      – Давай обратимся к специалисту?

      Айви рассмеялась. Мне самой стало смешно после этих слов, а они слетели с моих губ.

      Ян ничего не ответил, снова присел на стул.

      – Ты разбиваешь мне сердце, Ева, – приглушённо простонал он.

      Мне так хотелось утешить его. Но кто утешит меня?

      Айви довольно улыбалась и не исчезала. Ян сидел напротив и смотрел на меня не моргая. Мне показалось, из уголка его правого глаза вытекла слезинка.

      Я поднялась:

      – Кофе будешь?

      – Как будто это лучшее лекарство от разбитого сердца, – глухо прозвучало мне в ответ.

      Страницы дневника

      Ночью Ян обнял меня, но я по-прежнему чувствовала его неприязнь и страдания. А он как будто чувствовал мою измену. Я лежала, прижатая рукой мужа к постели, а сон не шёл: тело помнило столь долго желанные объятия Виктора, губы горели от его недавних поцелуев. Засыпая, я думала о том, что, даже если мы разведёмся с Яном, всё равно не сойдёмся с Виктором.

      Утром я проснулась позже Яна и не застала его ни в постели, ни в ванной, ни на кухне. Зато Айви сидела на подоконнике в той же позе, будто провела там всю ночь.

      – Доброе утро! – пролепетала она.

      Я ничего не ответила, поставила турку с кофе на плиту и присела за стол.

      – Как некрасиво с твоей стороны игнорировать меня!

      Я по-прежнему молчала.

      – Муж ушёл, можешь не бояться, что он подслушает наши раз…

      – С чего бы ты стала такая разговорчивая? – перебила её я.

      – Мне стало скучно наблюдать за тобой молча в тени, – улыбнулась она. А мне стало холодно от этой улыбки.

      Я ничего не ответила. Сходила за дневниками и швырнула их на стол, сама медленно присела и вытащила первый дневник, открыв его на первой странице. Все три тетради были пронумерованы от руки на плотной обложке. А если перевернуть их одновременно задниками вверх и положить друг за другом, то получится: «Ab ovo usque ad mala». На первой тетради «Ab ovo…», на второй «…usque…» и на третьей «…ad mala». Я не знала, что это значило.