Депрессия и травма: Как преодолеть?. Иеромонах Прокопий (Пащенко)

о Боге). «Такая же трагедия случилась с Адамом и привела к грехопадению (о трагедии Адама священник Александр (Ельчанинов), опираясь на мысль святителя Афанасия Великого, писал следующее: «человек, для которого доселе центром и предметом вожделения был Бог, отвернулся от Него, «впал в самовожделение», восхотел и возлюбил себя больше Бога, предпочел божественному созерцанию – созерцание самого себя»; о том, какие последствия ждут человека на этих путях, желающие могут узнать из статьи отца Александра «Демонская твердыня (о гордости)»). Трансформация происходит незаметно: кто-то превращается во что-то через имперсональную, то есть внеличностную медитацию». Человек больше не может познавать Бога как Личность и становится жертвой обмана, почитая себя богом. Ослепленный и потрясенный открывшимся ему удивительным опытом, он встает на путь саморазрушения, потому что верит, что своими силами может привести себя в состояние первозданности (в восточных религиях есть концепция внеличностного существования, которое предшествует, как считается на Востоке, появлению человека на свет). В итоге он уничтожает себя, приходит к небытию, к распаду вместо целостности. Бог же действует наоборот, взывая из небытия к бытию, провозглашает: «Я есть Сущий».

      Комментируя слова своего духовного отца, Клаус писал, что молитва всегда должна быть личной. Мы обращаемся к Богу, стоя лицом к лицу, при этом не теряя своей индивидуальности. Пребывая во Христе, мы должны победить мир (влияние на нас внешнего мира). Отделяясь же от Бога, мы оказываемся побежденными и порабощенными смертью. «В таком состоянии отдаленности и отчужденности от Него, – писал Клаус, – я провел тридцать шесть лет своей жизни. Это был мой личный ад». Свою книгу он написал как свидетельство того, что сердце человека может в любой момент измениться, если его коснется любовь Отца, Сына и Святого Духа[55].

      Дополнить слова отца Софрония можно свидетельством одного бывшего буддиста. Обратившись к Православию, он переосмыслил полученный во время медитативных практик опыт. Вследствие изучения аскетических творений православных авторов ему стало понятно, что «внутренний свет, или проявления нашей души, – это своего рода орган чувств для восприятия Бога. Когда человек пытается отвернуться от Бога, этот внутренний орган начинает выдавать собственные образы (как глаз, закрытый от света). Потом, интерпретируя этот опыт с позиций буддизма, ты, – как писал бывший буддист, – начинаешь воспринимать этот опыт как проявления твоей истинной природы и благополучно «прешься» в этом состоянии до смерти…» Все пережитое им, как выяснил он впоследствии, было описано православными аскетами. Причем в своих творениях они не полемизировали с буддистами. Ни о буддистах, ни о дзогчен они не упоминали, писали же «в виде предостережений о возможных ошибках в аскетической практике»[56].

      Некоторые аспекты такого явления, как медитация, разбирались в лекциях «Восточного цикла» (пункты 17–20), а также в лекциях «Зазеркалье»

55

Там же. С. 313–316.

56

Георгий Максимов, свящ. «Я лично пережил опыт любви Божией». Свидетельства бывших буддистов, обратившихся в Православие. URL: http://www.pravoslavie.ru/put/66523.htm.