Темнейджеры. Каникулы в Чернолесье. Александр Егоров

боязливо сбившись в кучу, но их глаза светились любопытством. Я посмотрел на Майю: она улыбалась. Кажется, она даже не удивилась, что я выиграл.

      А ведь этот Феликс тоже мог победить, подумал я. Если бы он не промазал, я валялся бы сейчас на земле с разорванным горлом, истекая кровью и в последний раз пытаясь вздохнуть.

      Мгновение кончилось. Феликс смотрел на меня, и глаза у него были бешеные. Он не привык проигрывать. Он кое-как сдерживался, чтобы не кинуться на меня снова. И сдержался.

      – Ну, погоди, – процедил он беззвучно, показав передние зубы. – Допрыгаешься.

      Когда-то дед показывал мне старый советский мульт. Там тоже был волк, только нестрашный и глупый. Он гонялся за мелким подлым зайцем и все повторял: «Ну, погоди!», потому что больше ничего говорить не умел.

      – Надо же, какой талантливый парень, – сказала тут Майя, слегка растягивая слова. – Дедушка Герман мог бы тобой гордиться. Не так ли?

      – Причем тут Герман? – спросил я.

      – Ну а как же. Разве не он тебя учил таким приемам?

      – Он? Меня?

      – Тебя. Он ведь хочет, чтобы ты стал Смотрителем?

      Я даже не знал, что ей ответить. А Майя теперь она смотрела на Феликса, и я больше не понимал, о чем она говорит. Я мог понимать мысли, когда они были обращены ко мне, но здесь она переговаривалась о чем-то с ним. Мне это не понравилось.

      А еще я вдруг подумал вот что: если бы я валялся сейчас на земле, истекая кровью, Майя точно так же насмешливо смотрела бы на Феликса. И на встрепанного Вика, который стоял в пяти шагах от меня и тяжело дышал, будто это он, а не я, только что участвовал в поединке.

      – Пойдем, – сказал ей Феликс. – На сегодня хватит. Пусть наш герой раздает поклонницам автографы.

      Они вдвоем скрылись в темноте, и мне оставалось только проводить их долгим взглядом. Мне было грустно. Я и не знал, что могу так ревновать. Странно: когда я был человеком, ничего подобного со мной не случалось.

      Вик подошел ближе. Ткнулся носом в мое плечо.

      – Ты очень быстрый, – сказал он. – Ты будешь быстрее всех, если захочешь.

      – А куда мне спешить? – спросил я, хотя думал совсем о другом.

      – Волк-оборотень должен быть очень быстрым.

      Кто медленный, того все равно рано или поздно убьют.

      Вот тут я взглянул на него с интересом.

      – А ты? – спросил я. – Ты тоже выдержал испытание?

      – Я был самым быстрым, – отвечал он спокойно. – До тебя.

      Я стоял и смотрел на него. Я с трудом верил, хотя не верить ему было нельзя. Я даже потянул носом воздух. Нюх давал мне еще одно преимущество – даже получше зрения. Этот Вик признал, что я сильнее, и все равно для нас ничего не изменилось. Я знал, что он по-прежнему мой друг, и других у меня нет.

      Зато у меня будет много подружек. Это я понял прямо сейчас. Девчонки, осмелев, подходили ко мне, жмурились от удовольствия и норовили прикоснуться носом к моему носу: это они так знакомились. Вик отошел в сторону. Он еле заметно скалил зубы и облизывался. Так он улыбался.

      – Серенький,