Окончательный экзамен на планете динозавров. Дмитрий Леонидович

сменил гигиенический пакет, затем отправился обратно на свое кресло и в вирт.

      * * *

      «Уважаемые пассажиры, через час начинаются маневры в верхних слоях атмосферы. Прошу выйти в реал и подготовиться» – объявление искина капсулы отвлекло нас от прохождения игры-стрелялки из стандартного пакета. Мы проходили ее вдвоем с Олегом.

      – Пойдем? – остановился он.

      – Если тебе не надо в туалет, то час – слишком рано. Там делов-то – оказаться в реале, когда кресла переведут в безопасное положение. Вряд ли пилот сделает это раньше, чем за несколько минут до входа в атмосферу.

      – Играть всё равно надоело.

      – Идем в личный локус, я тебе массаж сделаю. Чего зря держать себя в напряжении?

      Мы переместились в личное пространство, Олег расположился на диване, я стала разминать его плечи и спину.

      – Я подумал, может тебя вывести в общий локус и познакомить со всеми? Какой теперь смысл секретничать, на Землю мы вряд ли вернемся.

      – Зачем?

      – Ты могла бы с ними общаться. Тебе же, наверное, скучно?

      – Они не станут относиться ко мне, как к человеку. Они или будут смотреть на меня, как на пустое место, безвольный поисковик, или станут воспринимать, как суккубу, раз уж внешность у меня отличается от внешности остальных педий. Еще завидовать тебе станут. И пошлые шутки шутить.

      – Привыкнут.

      – А ты подумал, как их педии отнесутся, если узнают? Представь – прожить десяток лет, зная, что они такие, какие есть, а потом вдруг увидеть, что кому-то удалось получить от жизни больше? И с этим знанием жить дальше, десятилетиями, а изменить уже ничего нельзя?

      – И из-за этого ты готова от всех всю жизнь прятаться?

      – Давай дождемся посадки. Если капсула разобьется – или мы погибнем, или общий вирт станет недоступен, какой смысл сейчас это обсуждать?

      Разговор и массаж отвлекли нас от страха.

      * * *

      Рулевые двигатели выдали несколько коротких импульсов.

      – Через несколько минут мы входим в верхние слои атмосферы, – голос из динамиков. – Прощу занять места. Торможение продлится около десяти минут.

      Кресла подняли спинки и синхронно развернулись лицом в сторону кормы. Затянулись ремни.

      Все замолчали. Потом в тишине что-то звякнуло. Больше ничего не происходило, только появился тонкий свист на грани слышимости. Олег понял, что есть небольшая сила тяжести, которая прижимает его к спинке кресла. Совсем небольшая – он бы и не заметил, но если приподнять голову, а потом расслабить шею, голова мягко опускается на спинку.

      От скуки он прикинул в цифрах, какое должно быть ускорение. Получилось – всего один процент от земной силы тяжести. Вычисления успокоили Олега. Не столько даже результат, сколько сам процесс. Когда чем-то занят, гораздо проще не бояться, не чувствуешь себя беспомощным.

      – А чего это ничего не происходит? – заволновалась Аня Тягина, высокая спортивная блондинка, признанная красавица, умница и подруга Сергея Короля.

      – Всё так и должно быть, – успокоил ее Горелкин. – Ускорение