Паблик [Публичная]. Анна Кимова

за детишками, многие из которых уже изрядно обрыдли своим мамашам. Женщины были предоставлены сами себе, а точнее моей матери. Уж она-то знала доподлинно, чем их занять! Пленэры были разнообразны и ни один из них не походил на другой. Татьяна Моисеевна могла устроить костюмообмен, когда новомодным только что привезенным из разных мест мира шмоткам подбирались новые хозяйки. Это было вроде аукциона одежды, но мать никогда не брала ни с кого денег. Она отдавала все «от чистого сердца». Татьяна Моисеевна читала им лекции по живописи раннего импрессионизма или ставила актуальное кино. Вместе они слушали и обсуждали музыкальные новинки, или мать скармливала им последние сплетни. Она могла устроить СПА-сеанс или вечер кройки и шитья. А один раз я своими глазами видела, как она провела для них мастер-класс по приготовлению настоящего итальянского ужина. Помню, это тогда только входило в моду. В конце вся компания ела какие-то блюда с замысловатыми итальянскими названиями, а мать раздарила товаркам наборы специй, салфеток из флорентийского хлопка и еще какие-то мелочи.

      Так проходил любой из пленэров. Он всегда заканчивался подарками. Правда, через какое-то время мать могла попросить взамен какую-нибудь мелочь. Как правило, это была услуга информационного характера. Ведь все происходящее в курятнике оставалось строго внутри его стен. Мужья ничего не знали о подарках, и Татьяна Моисеевна внимательно следила за тем, чтобы куры об этом не раскудахтали. В своих сумочках они увозили восвояси только мелочи, которые могли туда поместиться. Подарки же покрупнее забирались в другие дни или доставлялись водителем в то время, когда дорогих мужей не было дома. Мать всегда говорила об этом с непосредственностью: «Узнают – запретят нам собираться, ведь главный мужской порок – это гордость. Как так, Татьяна Моисеевна салфеточку подарила?! А ну-ка иди возвращай!.. Им же, мужьям, невдомек, что у Татьяны Моисеевны этих салфеточек целая гора пропадает. Мне же все всё дарят, и дарят, и дарят. А тебе, Олечка, за такой салфеточкой надо будет ехать в Милан. Так что бери, не стесняйся. А муж и знать не будет. Мы же женщины, нам нельзя запрещать шалить».

      Я тем временем играла с детишками, если, конечно, гости приводили их с собой. Барби или железная дорога, мягкие игрушки или первый импортный конструктор, это зависело от состава семян. С пестиками, правда, обычно было интереснее, чем с тычинками. Многие из последних так до сих пор и играют в куклы, меня же это никогда не привлекало. А вот некоторые пестики, особенно те, кто был постарше, действительно представляли определенный интерес. Тогда-то я и поняла, что девочке особо не нужны девочки, так, разве что в качестве источников информации, то есть заработка. В десять лет, собирая конструктор, я присматривалась к нескольким кандидатам; в двенадцать с ними целовалась; начиная с пятнадцати, мы уже очень хорошо проводили время. Иногда я стала обгонять собственную мать по коэффициенту полезного действия новостей, которые приносила отцу – некоторые сыновья оказывались даже более