Волчья хватка-3. Сергей Алексеев

тут мы с братом про тебя рассказали. Вот и сбили с толку. Извини, дядь Слав… Не знали, что тебе самому надо в бега подаваться.

      – Мы сразу поняли: он к тебе, дядь Слав, рванул. Потому что похитить его невозможно. Он живым в руки не дался бы!

      – Заставу подняли, тропы перекрыли. Поисковые группы разослали…

      – Только мы с Максом не в Афган, в тыл пошли. И нагнали!

      – В Россию прорывался! – восхитился старший. – И с оружием. Повязать могли на первой же станции…

      – Его повяжешь, как же! – заметил младший. – На станциях менты привыкли мелких жуликов ловить…

      – Он и в самом деле к тебе пошёл, – доверительно и сдержанно сообщил Максим. – Хотел разыскать…

      Заряженный, закомплексованный боярином на ревизию собственной жизни и отношения с женщинами, Ражный с какой-то тревогой вдруг подумал, что и Марину не любил. Не испытывал этого зовущего и мучительного чувства, какое было к Миле. Зато даже по прошествии лет всё ещё жила в нём обыкновенная, житейская жалость к несчастной молодой специалистке, хватившей лиха на чужбине. Однако же упрямым и болезненным отношением к чувству долга: звал ведь с собой – не поехала, дескать, отработаю три года там, где трудно…

      – Про свою мать что-нибудь говорил?

      Голоса братьев зазвучали как-то отдалённо, словно эхо, а в памяти всё ярче вставал образ юной учительницы из горного селения, одинокой и обездоленной, однако с комсомольским огнём во взоре…

      – Сказал, в рабстве она. Русские школы закрыли, и даже язык никому не нужен…

      – Везде по-своему лепечут…

      – На ферме у богача какого-то местного батрачит, арыки прочищает. Там у них поливное земледелие… Батракам документов не выдают на руки, особенно русским, чтоб не сбегали. Богач этот и Моджахеда продал афганцам.

      Ражный стряхнул воспоминания.

      – Он сидит?

      – Кто сидит? – хором спросили братья.

      – Сергей.

      – Зачем ему сидеть? Мы догнали его, поговорили и отпустили.

      – Автомат только забрали и пуштунку. Проинструктировали, как вести себя. Моджахед в России никогда не бывал…

      – Командиру доложили, мол, нашли только пустой автомат и пуштунку… Пусть думают, что захватили и в Афган увели.

      – Выходит, он дезертировал? – спросил Ражный. – А вы его прикрыли?.. Ну что сказать? Молодцы!

      – Мы добро помним, – заметил Максимилиан. – Зачем его садить?

      Однако старший услышал совершенно иное и вызывающе возмутился:

      – Он к тебе пошёл, дядь Слав! Служить Отечеству. Так что ему прощается.

      – Сергей присягу принимал?

      – Да сейчас не за присягу служат! – уже обозлённо закричал Максим. – Не по долгу – по совести!

      – И он к отцу побежал! Не отсиживаться, а служить!

      Ражный намёк услышал, но пропустил мимо ушей.

      – Где служить?! Егерем на базе?

      – Хотя бы егерем, – схитрил младший и посмотрел выжидательно.

      – Давно это было? – Вячеслав отвернулся, чтоб не выдавать чувств.

      Старший решил, гроза миновала, и заговорил с надеждой:

      – А