«Сухой закон» в России в воспоминаниях современников. 1914-1918 гг.. С. А. Сафронов

о закрытии мест продажи крепких напитков и сколько из них удовлетворено. За эти два года в Тверской губернии был составлен 51 приговор, из них было удовлетворено 40; Минской в 1912 г. – соответственно 4 и 3 и в 1913 г. – 5 и 3; Орловской – 3 и 3, из них 1 удовлетворен в 1913 г. и 2 в начале 1914 г.; Калужской в 1912 г. – 8 и 1, в 1913 г. – 8 и 4; Виленской в 1912 г. – 7 и 2, в 1913 г. – 6 и 3; Курской в 1912 г. – 3 и 2, в 1913 г. – 2 и 2; Санкт-Петербургской в 1912 и 1913 гг. – 39 и 24; Архангельской в 1912 г. – 7 и 6, в 1913 г. – 3 и 3; Полтавской в 1912 г. – 18 и 15, в 1913 г. – 35 и 27; Тобольской и Акмолинской областях в 1912 г. – 25 и 19, в 1913 г.-46 и 37.

      В «разъяснение вопросов, возникших в некоторых акцизных управлениях при исполнении циркулярного предложения» министра финансов от 11 марта 1914 г., П.Л. Барк 8 июля 1914 г. сообщил управляющим акцизными сборами, «что удовлетворению подлежат все законно состоявшиеся приговоры сельских обществ по ходатайствам как об общем воспрещении всякой торговли крепкими напитками, так и о частичном недопущении продажи или только казенных спирта, вина и водочных изделий, или кроме указанных еще других напитков, особо означенных в приговоpax. По удовлетворении… этих ходатайств казенные винные лавки должны быть закрываемы в ближайшее время, не считаясь с договорами о найме помещений, частные же места продажи подлежат… закрытию по окончании срока выданных разрешений, если в разрешительных свидетельствах не оговорена возможность немедленного прекращения их силы в случае составления запретительного приговора». В феврале – июле 1914 г. правительство утвердило 800 просьб сельских обществ запретить продажу алкоголя на их территории. Это было на 200 обращений больше, чем за весь период с 1895 по 1906 г.

      Желая оправдать доверие царя, П.Л. Барк 11 марта 1914 г. выпустил циркуляр местным акцизным управляющим, где просил выработать конкретные предложения для выполнения воли государя (пока что в пределах действовавшего законодательства): «Надлежит направить все усилия к пресечению… тайной торговли водкой и винокурения… Каждые три месяца вами должны быть представляемы… списки продавцов казенных винных лавок, отличившихся в открытии корчемства с указанием числа случаев открытия для оказания им поощрения денежными наградами». Теперь уже работа закипела на местах. В губернских акцизных управлениях проводились заседания хозяйственных комитетов, где обсуждались конкретные меры. Управляющие издавали свои циркуляры с конкретными мерами, отправляли копии всем другим управлениям и просили их сделать то же самое, что обеспечило координацию действий в масштабах всей страны. Вначале, вплоть до августа, на местах не проявили особого рвения в деле отрезвления народа, называя главной причиной высокого уровня пьянства не государственную продажу водки, а ее незаконный оборот, прежде всего нелегальную перепродажу, именуемую шинкарством или корчемством. В основном все меры были направлены на борьбу именно с этим злом. От продавцов винных лавок требовали выдавать шинкарей и поощрять то же самое от населения. Но со стороны народа особой поддержки этому