Оригинал. Рассказ. Фиона Фабрициус

и поэтому её арест и заключение в лагерь внезапно оказались ошибкой. Если бы она не была нужна, с ней бы никто не стал разговаривать, о ней бы просто забыли…

      «Вам будет выплачена компенсация за ваше временное отсутствие», – продолжил академик. Под «временным отсутствием» он имел в виду четыре года заключения в лагерях, сначала в Норильске, а теперь на Колыме. «Восстановление в вашем звании, с полным возвратом жалованья».

      Казалось, Татьяна Савченко на мгновение заколебалась.

      «Но работа, которая вам предстоит, требует общения. Мы должны поговорить».

      «Я говорю, только если в этом есть необходимость», – произнесла Татьяна, небрежно пожав плечами. Тон её голоса был непринуждённый, как будто она находилась среди своих давних друзей, выпивая на вечеринке. «Кого Коба хочет, чтобы я застрелила на сей раз? Кого-нибудь ещё в Центральном комитете? В Политбюро?»

      Майор издала сдавленный звук. Лица охранников застыли, как будто они хотели всем своим видом показать, что ничего не слышали. Только академик и странный офицер вели себя так, как будто то, что сказала Татьяна, не имело ровным счётом никакого значения.

      «Это не работа для снайпера», – сказал штатский. «Я… профессор Лев Сергеевич Фабрициус. Это учёный-исследователь Игнат Васильевич Шульгин».

      «Работёнка не для снайпера?» оживилась Татьяна. Она подошла к скамейке возле печи и села, не обращая внимания на нервные вздрагивания охранников и руку майора, по привычке вцепившуюся в пустую кобуру. Татьяна достала из-за голенища сапога маленький, грубо сшитый мешочек. Она извлекла оттуда клочок газетной бумаги и щепотку табака, и начала деловито сворачивать самокрутку.

      Савченко была снайпером, хотя и не только это. Её официальный счет составлял 190 подтвержденных убийств, хотя она, безусловно, отправила на тот свет гораздо больше людей. Немцы под Сталинградом прозвали её Тодесгайст, Призрак Смерти, за способность достигать невозможных огневых позиций и устраивать засады, пробираться сквозь руины, волоча за собой винтовку, взбираться по трубам и фабричным трубопроводам, продвигаться по канализационным стокам, слишком узким, чтобы обычный человек мог пролезть там. Иногда она просто брала с собой нож и «снимала» часовых одного за другим…

      Профессор Фабрициус выразительно посмотрел на майора и дернул головой.

      «Вы можете оставить нас. Возьмите этих двоих с собой».

      «Товарищ академик, вы…»

      «Если она захочет убить нас, я сомневаюсь, что вы или эти двое смогут ей помешать», – устало сказал Фабрициус. Он посмотрел прямо на Татьяну, снял очки, чтобы она могла ясно видеть его глаза. «Но я думаю, что вам было бы лучше пойти с нами, не так ли, товарищ капитан?»

      «Ну, не знаю», – с показной задумчивостью сказала Татьяна. «Если это не работа для снайпера, тогда что? У вас есть что-нибудь выпить?»

      Фабрициус подождал, пока майор и охранники уйдут. Офицер со странным званием учёного опустился на колени