Голый космос. Натали Синегорская

невысоким пареньком с крепкими мускулами – Сан Саныч имел возможность разглядеть экстерьер молодца, так как на том были всего лишь ботинки на толстенной платформе, шорты и майка-борцовка. Капитан ненавидел борцовки. Сам он всегда ходил в алкоголичках и считал их самой удобной одеждой. Однако Виктор не ошибся – в лице парнишки определенно было что-то от змеекотов, то ли выдающийся вперед подбородок, то ли крючковатый нос, то ли острые хорошо очерченные скулы. А, может, цепкий взгляд холодно-голубых глубоко посаженных глаз. Но больше всего кэпа поразила татуировка новенького. Стилизованный змеекот во всей красе, будто сошедший со страниц иллюстрированного журнальчика, обвивал левую руку парня, переходя на плечи, а оттуда – на правую руку.

      – Из мельмотов? – мрачно спросил Сан Саныч, не отрывая взгляда от татуировки.

      – Нет.

      – Так я тебе и поверил. Эти гады толпами лезут на корабль в каждом порту.

      – Я не мельмот, – твердо сказал парень.

      – Ладно. Если окажешься мельмотом, я тебя потом из черной дыры достану и репутацию испоганю. С этим все. Как зовут?

      – Павлентий.

      – Как?!

      Прежде, чем капитан успел сказать что-нибудь типа «Кто ж тебя, болезного, так назвал», Виктор быстро спросил:

      – Куда летишь?

      – На Кара-мел вообще-то. Но меня устроит, если подбросите до Труляля. Оттуда до Кара-мела пассажирские суда несколько раз в день летают.

      – Подбросить-то подбросим, только смотри, приземлиться не забудь, – проворчал капитан, доставая бланк договора. – Значит, так, Павелецкий. Поскольку к косморазведке ты не имеешь никакого отношения, даже косвенного, то на протяжении всего полета до Труляля на тебя возлагаются хозяйственные функции, а именно: уборка, стирка, готовка, мытье посуды и чистка переборок.

      Виктор облегченно вздохнул, что не прошло незамеченным.

      – Хотя, нет, готовить ты не будешь. А то старпом наш уже заскучал. Все ясно?

      – Ясно. Только я не Павелецкий, а Павлентий.

      – Дивно. Кто ж тебя так, болезного…

      Виктор кашлянул и громко сказал:

      – Еще Павлентий обещал собрать роботов.

      – Я постараюсь, – уточнил парень.

      – Тогда подписывай договор и занимай каюту, – сказал капитан. – А ты, Витек, поинтересовался бы, что там с лунамаркетом. Они озвездели вконец, что ли? А это что у тебя торчит?

      Последний вопрос предназначался змеекотовому потомку. Тот проследил за капитановым взглядом и пояснил:

      – Космоакустическая гитара.

      – Что?! Гитара? На моем корабле – гитара? Да ни за что.

      Павлентий поднял рюкзак и шагнул к выходу. Виктор тихо напомнил:

      – Роботы.

      – Хорошо, – нехотя согласился Сан Саныч. – Пусть будет гитара. Но чтобы я не слышал от нее ни единой ноты!

      Старпом облегченно выдохнул. На фоне Жени Ищенко и Эдуарда Гладилина змеекотский потомок (понятно, что про родство с древней цивилизацией – шутка, хоть и тупая,