Пророчество темной бабочки. Анастасия Эльберг

не забывая подчеркивать, что слишком активное вмешательство религии в городскую жизнь считает неправильным.

      – Простим советнику Валару его заблуждения, – примирительно сказала Диомеда. – Каждый из нас хорош в своем деле, ваша светлость. Вы правите, он считает и преумножает деньги, а я – всего лишь слабая женщина, которую Она по ведомым лишь Ей причинам назвала своей сестрой.

      – Ты чересчур скромна. Если бы ты сидела по правую руку от меня на советах, о Фелоте бы заговорили по обе стороны моря.

      – О нем и так говорят по обе стороны моря. В базарные дни сюда стекаются торговцы со всего света, паломники проходят полмира для того, чтобы встать на колени перед ступенями храма нашей госпожи и прикоснуться губами к лазурному камню.

      – Мне не нравятся разговоры, которые ведет Валар, – вернулся к прежней теме патриций. – Он сеет смуту среди советников и моих приближенных. Но и приказать ему замолчать я не могу.

      – Я поразмышляю об этой проблеме, ваша светлость.

      Правитель Фелота кивнул собеседнице.

      – Благодарю заранее.

      – Благодарю вас за то, что уделили мне время, ваша светлость. – Жрица грациозно, как и подобает особам ее сана, встала и, преклонив колено перед патрицием, поцеловала перстень. Отстранившись, она на мгновение подняла глаза и вновь прикоснулась губами к его пальцам. – Исполняйте ваши обеты и помните, что они святы. Госпожа всегда рядом, и Она наблюдает за каждым нашим шагом.

      ***

      Храм в полуденный час был погружен в тишину. Придерживая длинные полы мантии, Диомеда поднялась по ступеням и вошла в главную залу.

      – Трина! – позвала она. – Надеюсь, ты уже вернулась с базара и принесла травы для курильниц?

      В ответ не раздалось ни звука. Жрица подошла к мраморному фонтану и с наслаждением ополоснула лицо холодной водой. Нужно разобраться с мелкими делами, принять ванну, выпить успокаивающий травяной отвар и подремать до заката. Вечером начнутся приготовления к большому пиру.

      – Трина, ты здесь? Нам нужно поговорить, дитя.

      Одна из внутренних дверей скрипнула, и в проеме показалась встрепанная голова Эрлина.

      – Матушка! – ахнул он. – Я решил, что ты пробудешь у его светлости подольше. Разве вы не обедали?

      – Перекусили фруктами, для обеда слишком жарко. Куда запропастилась твоя сестра?

      Сын с рассеянным видом попытался причесать светлые кудри пальцами, зевнул и сладко потянулся.

      – Не видел ее с самого утра. Вроде бы она уходила на базар с Азой и Ломасом… а, может, и с кем другим. Может, и вернулась, а я все проспал. Наверное, положила травы в комнате возле святилища и пошла в лес. Ты же знаешь, она любит спать в гроте возле озера.

      – Эта несносная девочка встретила сороковую весну. Когда она наконец-то повзрослеет и поймет, что благодаря Ее милости является моей старшей дочерью и преемницей?

      Эрлин смущенно улыбнулся.

      – Ты