Сонный паралич. Татьяна Горностаева

это очевидно всем, кроме тебя. Пора уже включить мозги. Или твоя черепная коробка годится лишь для еды и иного, менее съедобного? Пойми ты уже! Если б между вами с Тимуром и правда было больше, чем постельные игры, его друг не стал бы к тебе шары подкатывать. Раз уж твоя тупая головонька не смотря ни на что верит, что у вас есть будущее, то соглашаться на третьих, четвертых и так далее в вашей постели не стоит.

      – Много ты понимаешь, – фыркнула Алиса и скривила губы.

      – Для кого я тут распинаюсь?! Вот тебе мой совет: начни деньги брать за свои эксперименты, тогда хоть понятнее станет, ради чего ты жопу рвешь. Мне больше нечего тебе сказать.

      – Вот так всегда! – Алиса надула щеки и стала похожа на обиженного хомячка. – У самой вообще никого нет, зато других учит. Что ты вообще можешь знать! Вот захочу деньги брать – и буду, перед тобой отчитываться не стану.

      – А передо мной и не надо. Мне на это чуть меньше, чем насрать, – Диана старалась взять себя в руки, она в очередной раз укрепилась в своем мнении на счет Алисы и не видела смысла заводиться, но никак не реагировать не получалось. – Ты сама потом прибежишь ко мне и будешь заливать меня своими слезами и разводить жалобные песни о том, какие все козлы. А то, что у меня никого нет, тебя не касается. Я, в отличие от некоторых, не размениваюсь на разные отбросы общества.

      – Ты смотри, как планку задирает! Принцесса! Было бы с чего. Почаще смотри на себя в зеркало. Все для нее вдруг отбросами стали. Вообще-то, кто знает себе цену, тот уже ее называл, – победоносно подытожила брюнетка и уставилась испытующим взглядом на собеседницу.

      Диана приложила руку ко лбу подруги, словно проверяла температуру, и с напускной заботой в голосе произнесла:

      – Начиталась? Молодец. Интернет вредит твоему и без того поврежденному сознанию. Постарайся хоть несколько дней им не пользоваться. Вдруг на тебя снизойдет прозрение или хотя бы пробежит рядом с тобой. Иначе не выбраться тебе из своего воображаемого мира никогда.

      Алиса оттолкнула спортсменку и скорчила недовольную рожицу, но та лишь хмыкнула и пошла в сторону пирса.

      Для Алисы вопрос не был закрыт, только не вот так, не на этом месте. Постояв немного в раздумьях, она догнала подругу и, схватив под руку, развернула к себе лицом.

      – Ты и правда так плохо думаешь о людях?

      – Я думаю о людях так, как они того заслуживают. Не больше и не меньше, – бросила в ответ спортсменка.

      – То есть ты серьезно считаешь, что я заслуживаю называться дыркой?

      – Да, – Диана старалась говорить максимально безразлично, она знала наверняка, это воздействует на Алису сильнее, чем любые слова. Алисе нужны эмоции, хорошие или плохие, они для нее как воздух. А там, где голос не может устоять, всегда живут эмоции. – Теперь да, – еще суше добавила она и, не оборачиваясь, пошла на пирс.

      – В смысле теперь? То есть ты так не думала и вдруг начала думать? – Алиса бежала следом. – Выходит, у тебя нет постоянного мнения, и ты все время его меняешь? Тебе надо обратиться к специалисту. У тебя явные