Две недели чистого счастья. Татьяна Ткачук

подхватил домашние штаны и, как был, нагишом, рванул к двери, успев ей крикнуть. – Я в душ! Ты можешь не вставать!

      Но девушка уже окончательно проснулась и, подумав, что ей тоже не мешало бы пойти в душ, оделась и пошла на кухню, чтобы приготовить кофе и что-нибудь на завтрак.

      Опять немного поплутав по дому, она все же нашла искомое и сразу включила кофеварку.

      Вскоре на кухне появился и Чи Мин, с еще влажными, растрепанными волосами и свежий, как огурчик – успел даже побриться.

      – О, кофе! – довольно принюхался он.

      – Извини, я тут похозяйничала в холодильнике, – сказала девушка.

      На столе уже стояли свежеприготовленные тосты, маслёнка с мягким маслом, тонко нарезанный сыр на блюдце, баночка с конфитюром, кувшинчик со сливками.

      – Ты моя хозяюшка, – с умилением воскликнул парень и, подойдя, нежно чмокнул ее в щечку, тут же зарумянившуюся от его слов. Потом налил кофе им обоим и уселся за стол, похлопав ладонью по соседнему стулу. – Давай!

      Девушка прошла и села, попутно проведя рукой по его спине, и эта простая ласка заставила Чи Мина замереть и, повернув голову, уставиться ей в лицо:

      – Не делай так, иначе я опоздаю на работу… Или вообще не пойду!

      Айсулу засмеялась и погрозила ему пальцем:

      – Ай-яй-яй! Нельзя!

      Он вздохнул:

      – Да знаю!.. Но, правда, я бы плюнул на всё и остался с тобой на весь день!

      Девушка улыбнулась и кивнула:

      – Я знаю. Лучше просто кушай!..

      Они позавтракали, и музыкант стал собираться в агентство, решив не заезжать в «общагу», куда прошлым вечером звали его мемберы, собравшиеся пропустить «по стопочке соджу» и наверняка потом там и заночевавшие, а отправиться сразу в компанию.

      Пообещав девушке не задерживаться после работы и наказав ей не скучать, Чи Мин уехал.

      Айсулу убрала со стола, уже решив для себя приготовить потом ужин, и подумала, что пора заняться спутанными волосами. Достала из сумочки расческу и принялась осторожно расчесывать отдельные пряди, методично, неторопливо проводя по ним, начиная с длинных кончиков и постепенно поднимаясь вверх, к корням. Когда волосы превратились гладкую блестящую волну, она, наконец, отложила расческу и заплела привычную косу, закрепив ее темной широкой резинкой. Всё, как всегда. Теперь можно было и сходить в душ.

      Потом девушка отправилась изучать просторную квартиру музыканта. В гостиной висел на стене огромный телевизор, и, найдя пульт от него на резном журнальном столике, Айсулу какое-то время нажимала на кнопки, листая многочисленные каналы, но потом ей это наскучило, и она опять пошла по комнатам. Все в этом доме было красиво, роскошно, все дышало богатством.

      Так что в какой-то момент в ней зародилось сомнение, а подходит ли она, простая девушка из небогатой деревенской семьи табунщика, этому состоявшемуся, знаменитому на весь мир мужчине, – привыкшему к роскоши, облетевшему с концертами весь свет, в то время как она впервые оказалась в самолете именно тогда, когда отправилась к нему в Сеул.

      Настроение