Арид. Моё проклятье. Вероника Мелан

плевок обернется для меня ударом в лицо – непонятно, откуда я это знала.

      – Так что там дальше в «нашей сказке»?

      – Из меня хороший рассказчик? – его улыбка умела усыплять бдительность. Смена его настроений с тяжелого на легкое сбивала с толку. Все-таки он или псих, или отменный манипулятор. Возможно, он – сразу оба. – Дальше ты взвоешь от тяжести испытаний, устанешь от боли…

      «Ой ли. Моя злость тоже уже кипела вовсю.

      – А сам ты бы смог их пройти?

      – Да. Все.

      – Значит, и у меня есть шанс.

      – Конечно. Но ты будешь проваливать одно за другим, не будешь достигать победы, даже приближаясь к ней. Выдохнешься. После предложишь мне себя.

      – Никогда. – Сейчас я была гневливее анаконды, хотя голос мой был спокоен. – Никогда я не предложу тебе себя. Для меня любой труп привлекательнее тебя.

      Во мне говорила ненависть. Сколько себя помнила, я терпеть не могла самоуверенных и самовлюбленных самцов, и неважно, насколько они мужественны и красивы.

      Арид даже не разозлился, лишь едва заметно покачал головой.

      – Не зарекайся. Это может легко измениться.

      Он сидел слишком близко, и взгляд его в самую душу. Я впервые поймала себя на мысли, что рядом с ним не чувствую себя «капралом Джейн», но ощущаю себя обычной девчонкой. Совсем как когда-то. Давно, очень давно никто не мог разбудить во мне это чувство, и я с омерзением запихнула его туда же, откуда оно вылезло.

      – Проедем эту твою несбыточную мечту. Дальше что?

      Он продолжал смотреть. Его взгляд был спокоен и нагл, его взгляд уже знал, что пробрался туда, куда других не пускали. Но гости на то и гости, чтобы их выпинывать за порог. Пришел не значит остался.

      – Дальше ты начнешь просить меня о милосердии. О том, чтобы я просто отпустил тебя домой.

      – И?

      – И если за то время, что ты проведешь в этом доме, ты переосмыслишь нечто важное и чему-то научишься, я подумаю.

      – О доброте?

      – О ней.

      – Какая щедрость.

      Я давно не испытывала столько кислотных чувств одновременно. То есть этот дядь думает, что я после его издевательств должна еще и поумнеть? Уровень моего «айкью» он забыл посмотреть в досье?

      – А дальше?

      – А дальше – думаю, этот вариант очень вероятен – ты умрешь. Потому что ничего не переосмыслишь.

      Теперь какое-то время молчала я. В сказанном не ощущалось, что Арид собирается порешить меня своими руками, скорее, это сделает нечто косвенное. Очередное хитро обставленное испытание?

      – Грустная какая-то сказка.

      – Я предупреждал.

      Так близко не сидят враги. Так близко может сидеть с тобой тот, кто хочет коснуться лица рукой, отвести от щеки прядь волос. Но Арид моей щеки не касался. Вместо этого он поднялся, застыл передо мной колоссом, опять неприступным, чуть снисходительным и ледяным. Оповестил.

      – Начнем воплощать историю в жизнь сейчас?

      Нехорошее