Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа. Эмилио Сальгари

вождей. Она очень рассчитывала на защиту главы племени Гарби. Бесстрашная женщина довольно быстро добралась до оазиса, однако тамошний вождь под каким-то незначительным предлогом покинул ее и вверил заботам марабута по имени Хагамед. Вскоре караван догнали восемь туарегов и сказали, что им приказано охранять госпожу Тинне. Ничего не подозревая, она согласилась, и экспедиция продолжила путь. В караване было двадцать семь арабов и столько же верблюдов: внушительная сила, которая вполне могла сдержать натиск разбойников. Если бы не предательство. Во время третьей, если считать от выхода из Мурзука, стоянки туареги, получившие богатые дары, начали вести себя вызывающе. Они сговорились с тунисцем ограбить голландку. Заручившись поддержкой негодяя, туареги потребовали у госпожи Тинне пятьдесят талеров и новые бурнусы, в противном случае угрожая бросить ее в пустыне. Так ли было дело, Эль-Хагар?

      – Так, господин, – мрачно ответил мавр. – Этот шелудивый тунисский пес снюхался с туарегами.

      – Тинне, дама энергичная и непреклонная, наотрез отказалась дарить им что-либо до тех пор, пока караван не доберется до Шенукена. Впрочем, опасаясь какой-нибудь выходки этих грабителей, она все же сделала их главарю дорогой подарок. На следующий день погонщики, тоже бывшие в сговоре с туарегами, начали выказывать непослушание: отказались идти дальше, а потом вообще прокололи несколько бурдюков. Видимо, Тинне что-то заподозрила, потому что решила вернуться в Мургест, однако подлый тунисец убедил ее продолжить двигаться на юг. Первого августа они добрались до долины Абердишук, расположенной далеко от обитаемых оазисов. Ночевка прошла спокойно. Наутро госпожа Тинне приказала сворачивать лагерь. Это был ее последний приказ. Туареги и тунисец уже приговорили прекрасную голландку к смерти. Перед самым выходом каравана два погонщика якобы поссорились из-за поклажи. Один из голландских моряков вмешался, попытавшись разнять драчунов. Тогда кто-то из туарегов метнул в него копье с криком «Кто ты такой, чтобы встревать в дела мусульман?». Второй голландец, Ари Якобс, уже сидевший на коне, бросился на убийцу, но не успел он снять винтовку, притороченную к седлу, как, в свою очередь, пал под ударами копья и сабли. На крики женщин и рабов из палатки вышла госпожа Тинне и спросила, что происходит. Туареги и погонщики копались в ее сундуках и тюках, ища золото, которым, по уверению тунисца, была битком набита поклажа. А слуги разбегались во все стороны, только пятки сверкали. Госпожа Тинне сразу поняла, что пробил ее последний час, но все же попробовала применить свою несгибаемую волю, дабы усмирить негодяев. Араб по имени Хман, что из племени бу-сеф, подкрался к ней сзади и ударил ятаганом по голове. Александрина упала, истекая кровью, а подлецы продолжили потрошить багаж. Несколько часов спустя несчастная госпожа Тинне скончалась, не дождавшись помощи. Так ли было дело, любезный Эль-Хагар?

      – Так, господин, – кивнул мавр.

      – И ты ее не защитил? – недоуменно воскликнула Эстер. – Я считала тебя более храбрым, Эль-Хагар.

      – Меня ранили копьем в плечо. Когда очнулся, госпожа Тинне