Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга третья. Марина Алиева

законный король…

      Что он при этом думал сам, оставалось неясным. Шарля пугали оба пути, однако приходилось делать геройский вид на фоне всеобщего воодушевления и показывать свою готовность принять эту страну под покровительство, как и подобает истинному правителю.

      – Жаль, что матушка учила меня только править, а не сражаться, – пробормотал он как-то в узком кругу своих приближённых, глядя из окна крепостной башни на растущие вокруг города шатры. – Но, чувствую, скоро придётся возглавить это войско, чтобы в Реймс ли, или в Париж, въехал король-победитель, достойный своего народа… О, Господи! Почему я так мало смыслю в стратегии?!..

      Шарля тут же принялись убеждать, что далеко не каждый стратег может достойно управлять государством, и что для Франции – когда закончатся эти военные походы – важнее иметь короля, как раз умеющего править, способного подарить стране мир путём договорённостей, а не кровопролитных сражений. И только Ла Тремуй, всегда ратовавший, за переговоры, которому сейчас бы и ввернуть своё слово, почему-то отмолчался, опустил голову и почесал нос, явно скрывая выражение своего лица.

      На следующий день после приезда двора в Орлеан, сразу после торжеств по случаю приёма городскими старшинами и, не самого пышного, но очень искреннего чествования победителей, Ла Тремуй, проходя по коридорам королевской резиденции, наткнулся на группу оживлённо беседующих военачальников. Появление министра их нисколько не смутило, поэтому он позволил себе подойти ближе и послушать.

      – Казни в этой чёртовой Нормандии сделали своё дело – горячился Ла Ир, пользуясь отсутствием Жанны и отводя душу поминанием нечистого. – Бэдфорд не скоро соберёт там армию, и достаточно одного хорошего удара, чтобы выбить их обратно, на их чёртов остров!

      – Верно! Верно! – раздались голоса.

      – Непонятно только, почему дофин медлит! – продолжал Ла Ир. – Уж теперь-то чего?! Теперь ОНИ нас боятся!

      – Нужно сказать ему!

      – Нужно настаивать!

      – Попросить Деву убедить его! Её он послушает!..

      Ла Тремуй тихо улыбнулся и, дождавшись паузы в восклицаниях, ласково спросил:

      – Кажется, пообщавшись с нашей Девой, вы тоже стали слышать неких святых, господин де Виньоль6? Уверен, без их покровительства ни вы, ни кто-то другой ни за что бы не назвали его величество дофином.

      Ла Ир, не скрывая пренебрежения к этому постороннему мнению, выпятил грудь.

      – По мне, как плод ни назови, лишь бы был крепок, спел и есть хотелось. А я сейчас голоден, как никогда.

      Вокруг засмеялись с явным одобрением.

      – Но, если вы так голодны, – поднял брови Ла Тремуй, – какая вам разница из какой миски вкушать?

      – Из полной кушается лучше, господин Ла Тремуй. Удар по Парижу, а затем по Нормандии даст нам победу окончательную и бесповоротную…

      – И незаконную, не так ли?

      Ла Ир сердито поджал губы.

      – Лично я в законности прав

6

Этьен де Виньоль – имя, Ла Ир – прозвище.