Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга третья. Марина Алиева

чушь! – спокойно произнесла герцогиня.

      Однако засов напряжённого интереса на её лице слегка отодвинулся.

      – Дай Господь, чтобы это было чушью, мадам. Но вам ли не знать всех этих принцев и баронов! На любые попытки удержать их в границах разумного они сначала надуются, как драчливые дети дуются на мудрых отцов, а затем решат, что незачем и служить такому нерешительному королю…

      Ла Тремуй затих, надеясь, что теперь герцогиня проявит бОльшую озабоченность, но ничего нового не увидел. Мадам, по-прежнему напряжённо, ждала, что же дальше?

      – И может получиться… – продолжил Ла Тремуй, нащупывая слова, как невидимый в темноте путь, – очень может получиться, что, не желая служить одному королю, они станут искать себе нового господина… Или госпожу.

      Мадам Иоланда сделала резкое движение, но Ла Тремуй, уловил, наконец, в её глазах долгожданный испуг. Брешь пробита! Больше она не скажет, «какая чушь!», потому что сказать так может только тот, кто совершенно безгрешен, а мадам не такая… Поэтому, уже более уверенно, он предостерегающе поднял руку.

      – Не спешите возражать, герцогиня! При всех наших разногласиях, я тоже не могу не признавать, что ВАША преданность его величеству безгранична. Однако, подумайте сами, подумайте спокойно – эта Дева… посланница Господа… Она уже завоевала себе такое поклонение каким не мог похвастать даже Монмут в дни своей славы! А теперь представьте, что путь до Реймса окажется победоносным… Кто знает, не закружится ли чья-то голова от близости короны, такой доступной? Вы же видели, как отстаивает устремления Девы наш вечно угрюмый, и, кстати, споривший с ней в Орлеане, Бастард! Как быстро и пылко встал на её сторону Алансон… Им не составит труда найти единомышленников. И, уж конечно, не сложно будет убедить неискушённую крестьянскую девушку в том, что Господь, действительно, испытывал нашего короля, посылая её на помощь, но счёл его недостойным своих милостей из-за сомнений, нерешительности и неверия! А уж затем… Мне ли вам объяснять, что истинная власть оказывается не у тех, кто незаконно садится на трон, а как раз у тех, кто туда подсаживает. Ведь ради этого, в сущности, и происходит большая часть династических смещений…

      Ла Тремуй замолчал. Всё, что хотел, он высказал. Если в своей голове мадам держала нечто подобное, она должна была понять – министру кое-что известно, и он, в любой момент готов предупредить короля. Так что теперь ей придётся предпринять какие-то меры, продумывать которые времени нет, а ошибки в поспешных шагах неизбежны. И Ла Тремуй эти ошибки не пропустит.

      Если же мадам чиста в отношении дофина… Что ж, ей придётся хорошенько задуматься о том, что подобные мысли вполне могут прийти в голову тем, кому она поведала правду о Деве. Что тоже хорошо, поскольку внесёт известную долю недоверия в те сплочённые ряды, которыми она окружила и себя, и Шарля, и эту свою Жанну.

      – Вы говорите это всё, опираясь на какие-то известные факты? – сдавленно спросила герцогиня.

      – Только предчувствия, ваша светлость. Но