Архипов. Псионик. Сергей Баранников

и девчонки замерли, ожидая вердикт Трегубова. Он был повернут спиной к шляпе и не видел кому принадлежит вещь.

      – Пусть поцелует безродного!

      Я замер на месте, потому как идеально подходил на эту роль. Амалия поднялась с места и подошла ко мне, в ее глазах плясали озорные искорки. Князева обвилась рукой вокруг моей шеи и губами коснулась щеки. Девушка прижалась настолько тесно, что ее грудь прижалась ко мне, вызывая целую бурю чувств и эмоций. В этот момент я стоял неподвижно, стараясь сохранять невозмутимый вид, но как только ее губы оторвались от поцелуя, Амалия придвинулась к моему уху и произнесла:

      – Как тебе моя услуга с Буровым? С тебя должок, Архипов. И заметь, деньги меня не интересуют, отработаешь натурой.

      Князева отстранилась, но на ее лице не было и тени стеснения, зато я чувствовал, что горю как помидор.

      – Нет, Амалия, это не годится! Ну что это за поцелуй в щечку?

      – Технически ты не говорил куда и как именно нужно целовать, так что условие выполнено. Давай следующий фант!

      Перед тем как выйти из гостиной, мы встретились взглядами с Князевой, и она мне подмигнула.

      ***

      Остаток вечера я провел за учебниками, стараясь гнать прочь мысли о произошедшем в гостиной. Что можно успеть выучить часов за пять зубрежки? Едва ли половину учебника. При этом я не был уверен, что смогу повторить все в точности, если спросят. Выходит, остается надеяться на удачу.

      Следующий день я провел в библиотеке. К счастью, в понедельник она работала, и я набрал книги по всем предметам, которые мне предстояло сдавать. Мой запал передался и остальным ребятам. К обеду в библиотеку подтянулись Камардин с Тереховым, а потом явился и Матвеев. Правда, после обеда сюда вернулись только я и Илья.

      Бурова за весь день видел всего раз и то издалека. Он ходил хмурый, словно туча и срывался на всех, кто не мог сдать ему сдачи. Пришлось побыстрее расправиться с обедом, чтобы не встретиться с ним в коридоре. А вообще, в будущем эту проблему придется решать. Сейчас Буров, а завтра кто? Скрываться от половины академии неразумно. Вон, простолюдины держатся особняком и друг за дружку порвут, но даже они не станут вмешиваться в серьезные разборки со знатью. Ближе к вечеру набрался смелости и заглянул к Степанычу. Благо, он был свободен в это время.

      – Андрей! Проходи, я все думал тебя вызвать, как подвернется свободная минутка, а тут ты сам меня нашел. Ну как, освоился немного? На счет того инцидента с Буровым… Будь осторожнее. Дмитрий не из тех молодых людей, кто прощает обиды. Он не дурак, понимает, что скорее всего это не твоих рук дело, но престиж восстановить однозначно захочет. Сам понимаешь, из знатного рода.

      – Если откровенно, то не совсем. Если я правильно понял, есть одаренные и простолюдины – те, кто не владеет даром. Но даже среди одаренных нет равенства. Те, кто из сильного благородного рода выше по статусу, чем те, кто из обычных семей? А я, допустим, считаюсь сиротой, и поэтому безродный?

      – Не совсем так. Ты верно подметил на счет расслоения, но суть немного иная. Одаренные люди в этом мире появлялись