Дитя моря и света. Саша Тер

спокойно, возможно понял каково сейчас ей.

      – Чего? Вокруг одни каменные стены!

      Незнакомец промолчал, и теперь уже Аля на него напустилась:

      – Как ты тут оказался? Ты что, следил за мной?

      – Больно надо. Меня послали сюда за… за закрутками.

      – Какими закрутками? ― насторожилась Аля. ― У нас все продукты хранятся в кладовке или холодильнике. Я работала на кухне и поэтому знаю.

      Послышался вздох.

      – Ладно, ладно. Я спускался по лестнице, увидел, как ты бежала сюда, никого не замечая вокруг… – смущенно сказал он, – мало ли что ты собиралась с собой сделать, поэтому я и пошел за тобой. Как видишь не зря.

      – Спасибо, – буркнула Аля, запоздало поняв, что он только что спас ей жизнь.

      – Спасибо на хлеб не намажешь.

      Они посидели в тишине, каждый приходил в себя. Аля тяжело дышала. Потом мальчишка спросил:

      – А Ила это та девчонка, с которой ты все время ходила? Ты выкрикивала ее имя.

      – Да? – Аля лихорадочно пыталась вспомнить, что еще она могла выкрикнуть, – это моя подруга.

      – А почему ты сегодня без нее, поругались?

      «Тебе-то что?» – захотелось ей спросить, но он все-таки заслужил право задавать вопросы.

      – Нет. Ее удочерили.

      – Правда? Кому надо ее удочерять?

      – Да, все это очень странно. Я тоже об этом подумала, – с досадой ответила Аля, а потом спохватилась, кому она это все рассказывает? – Прости за вопрос, но ты вообще кто такой? Я по голосу не могу определить.

      Мальчик ответил не сразу, а когда заговорил, Аля уловила фальшивые нотки веселья.

      – Ты конечно же видела меня. Я в приюте с самых пеленок.

      Аля, как ни напрягала глаза, не смогла разглядеть его, только смутные очертания.

      – Ладно, – она встала, – мне пора, еще раз спасибо, что спас.

      Ночью она никак не могла уснуть: думала о сне в подвале. Все казалось таким реалистичным… Дом напоминал ее родной ― тот, где она жила с родителями. Проснулось болезненное воспоминание: вспышки света, снопы искр. Страшный грохот – это обвалился второй этаж. Але четыре годика. Она стоит босиком на остывшем асфальте, замотанная в плед. Клетчатый. Даже такую мелочь она помнила. Крики пожарных. Охи толпы. Кто-то успокаивает ее, гладя по голове. Тела родителей завалило, их так и не нашли под обломками. От них осталась только горстка пепла, как и от дома. Так Аля себя сейчас и чувствовала – никому не нужной горсткой пепла.

      Она не раз пыталась вспомнить родителей, но могла поймать только смутные образы. Как мама расчесывала ей волосы ― аккуратно и нежно. Как с отцом они ходили к озеру и он рассказывал про подводных жителей, ловил рыбу и тут же отпускал. Много всяких мелочей ― и все же так мало.

      Во сне дом тоже выглядел сгоревшим. Может это из-за вспыхнувшего наяву рукава? Алю к дому вела Ила. При чем тут она? Наверное, Аля просто много думала о ней в последнее время. Что же она сказала? Аля не помнила.

      Она закрыла глаза. Ей нужно еще раз увидеть этот сон, но желание не сбылось.

      Глава