Зяблик. Анна Кимова

Он приложил руку ко лбу Юли, который был почти горячим.

      – Зяблик…

      Дмитрий встал и прошел к шкафу, открыл дверь, вытащил с верхней полки второе одеяло и подошел к Юле. Какое-то время он просто стоял и смотрел на нее, затем сложил одеяло вдвое и укрыл ее, после чего вышел из комнаты.

      Глава 5

      – Машина на месте, Дмитрий Владимирович. – Тимофей ждал дальнейших указаний.

      – Хорошо. Отнеси чемодан к ней в комнату. Только в дверь не стучи, она уснула и, похоже, что надолго. У нее сильный жар.

      – Вот оно что… – протяжно произнес Тимофей. – И что думаете?

      – А что тут думать? Воскресенье, пять утра. Плюс из Болшева путь совсем не близкий. Сколько, думаешь, к нам врач оттуда будет ехать в выходной день? Тут без вариантов. Пока туда, пока сюда, вот тебе и вторая половина дня. А если смотреть на вещи более реально, так вообще раньше вечера никто не подтянется. Такие вот расклады. А так, вроде заснула. Сон – лучшее лекарство. Может, и обойдется.

      Мужчины переглянулись, Тимофей кивнул в знак согласия. Дмитрий отвернулся, демонстрируя, что разговор окончен, но его собеседник не спешил уйти. Дмитрий взглянул сурово:

      – У тебя что-то еще?

      – Да. Насчет Паши. Он там внизу. Вы будете с ним разговаривать?

      – Позже. Мне надо остыть, могу не сдержаться.

      – Хотите, могу я с ним поговорить…

      – Я сам, Тима. Только сперва пойду окунусь.

      Он вышел в сад и направился в сторону озера. Все время, пока Дмитрий шел, его преследовало какое-то смутное тревожное ощущение. С самого утра что-то не задалось. Он злился на водителя за его беспробудную тупость, злился на Тиму за то, что тот не смог встретить Юлю, хотя в этом не было никакой его вины, и Дмитрий это прекрасно знал. Но все равно злился. Он был зол на грозу за то, что случилась так не вовремя, на поврежденные линии связи за то, что так легко выходили из строя и еще бог весть на что. Все его раздражало. Юля была его гостьей, и он чувствовал себя в ответе за то, как с самого начала не задалось его гостеприимство. И еще он думал о Марине, об этой продувной бестии. Что-то во всем происходящем было не так, но он пока не мог понять, что именно.

      Несмотря на то, что стояли только первые дни лета, даже ранним утром было уже тепло. Дмитрий поднялся на мостки и подошел к самому их краю. Это было его любимое место. Он обладал обширными земельными угодьями, но ни минуты при этом не сомневался, где хочет заложить первый камень своего будущего жилища. Дмитрий очень любил свой дом, здесь все было в его вкусе. Это место было наполнено красотой и умиротворением, то есть тем, что он ценил в жизни больше всего. Красоту за то, что она радовала глаз, умиротворение за то, что оно помогало абстрагироваться.

      Говоря о красоте: Дмитрий был преданным ее поклонником, коллекционером всего прекрасного, не важно, в чем оно было выражено. Это могли быть старинное собрание сочинений Гёте, чиппендейловский комод (прим.: Chippendale, Thomas – крупнейший мебельный мастер-краснодеревщик, основатель одноименной мебельной компании, продукция которой