Вино гусеницы. Екатерина Мортус

когда загорелась машина, но тот, кто спас Модеста, колебался. Он боялся возвращаться за вторым человеком.

      Последнее воспоминание – выражение лица водителя. Злость испарилась, освободив место недоумению. Когда понимаешь, что все, что было до этого, лишь приступ упертой молодости, когда желаешь уступать, а демонстрируешь натянутое безразличие, чтобы ближайшие пару дней мучить человека.

      – Я попал в больницу, – сказал Амбрелла. – Конец.

      – Это все? – удивился Митя. – Ты часто вспоминаешь эту историю?

      – Нет, – признался мужчина. – Это было давно. Мы были молоды и глупы. Он слишком быстро ехал, а я специально провоцировал, чтобы вывести его из себя.

      – Зачем?

      Птица остановился и наградил НПС щелбаном.

      – Легко размышлять, когда знаешь итог. – Игрок снял с себя жилетку, которая высохла за несколько минут, и накинул официанту на плечи. – Замерзнешь.

      Митя, дрожа, закутался в вещь, которая была на размер больше.

      – Кем он был? – спросил парень.

      – Подельник. Пришел недавно, но быстро стал продавать товар не тем, кому надо, да еще часть оставлял себе.

      – Может быть, его жизнь оборвалась вовремя.

      Амбрелла ухмыльнулся.

      – Смелое заявление, – сказал он.

      Стертые стопы ныли и пульсировали. Ноги с трудом отрывались от земли, когда они подходили к городу. Митя несколько раз оступался, но продолжал идти, отказываясь от привала. Одежда высохла, и он вернул жилетку владельцу. Подходя к «Сладким грезам», игрок сказал:

      – Вот и все. Возвращайся к Даре и Раде. Покажись им, скажи, что все хорошо и не высовывайся. Скорее всего, они волновались, пока тебя не было.

      Мужчина махнул рукой и ушел не оглядываясь. НПС смотрел ему в след, обхватив себя руками.

      – Подожди! – крикнул Митя.

      Амбрелла остановился.

      – Я могу… – парень замолчал.

      Птица терпеливо ждал.

      – Мы могли бы еще сходить куда-нибудь? – спросил он.

      – Зачем?

      – Я впервые почувствовал себя живым с момента пробуждения. Адреналин бьет, сердце…

      – Не выдумывай, – оборвал мужчина, развернулся и продолжил путь.

      Митя опустил голову. Он чувствовал, как лицо горит от обиды и злости. Прикрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнул и шумно выдохнул, НПС сделал для себя вывод.

      Птица зашел в комнату и плюхнулся на кровать. Мужчина уткнулся носом в подушку. Льняные наволочки касались лица, но тактильных ощущений не было. Будто пытаешься лицом тереться об воздух. Это странно, но на психику не давит.

      Игрок перевернулся на спину и уставился на белый потолок с бурыми разводами, похожими на плесень. Птица собирался через некоторое время покинуть игру, чтобы отдохнуть в реальном мире. Он чувствовал, как на виски начинает давить, а глаза резало, как от песка. Игрок потер их, но ничего не изменилось.

      В дверь тихонько постучали.

      – Открыто! – крикнул Амбрелла и сел на кровать.

      Мужчина сам себе сделал замечание, что следовало бы закрыть