С.-Петербургъ: хроники иномирья. Птицы и сны. Владимир Слабинский

если у вас есть неотложное дело, я могу подождать на улице.

      – Да нет, доктор, не бузи. Мне нужна твоя помощь. Ну, помоги как товарищ. Жалобу одна старушка подала, утверждает, что в китайском ресторанчике разводят свиней. Прикинь, натурально, устроили свиноферму. Старая в деревне жила и божится – слышала ночью голоса или как там, хрюканье свиноматки и поросенка! Я и прошу тебя, давай зайдем. Ты, как врач, проверишь там гигиену или еще что?

      Конечно, это не моя обязанность – проверять санитарную обстановку, но свиноферма в центре города? Я был заинтригован и энергично шагнул в предупредительно открытую капитаном дверь ресторана.

      Едва переступив через порог, Жуковский зычно затребовал подать ему «самого главного китайца». Навстречу нам выбежал, кланяясь, малорослый мужчина азиатской внешности и стал предлагать свои услуги господину капитану.

      Внимательно осмотрев его, я пришел к выводу, что это скорее кореец, родившийся в Самарканде, но никак не китаец. Прожив много лет на Востоке, я легко различу представителя народа хань и корейца. Хозяином ресторана может быть только хань.

      – Жуковский, это не хозяин. Впрочем, неважно, велите ему проводить нас на кухню и в подсобные помещения.

      – Будет исполнено, господин доктор. Эй, ты слышал, что начальство велит, шевелись, каналья! – капитан включился в игру.

      Кореец беспрекословно выполнял все наши пожелания и час спустя, после осмотра интересующих нас помещений, мы покинули ресторан, выяснив некоторые вещи. Первое – это был ресторан южно-китайской кухни. Второе – интерьер ресторана был оформлен в традиционной для подобных заведений манере: много красного цвета, много золотого, везде драконы. Эти мифические животные были вышиты на ширмах, отгораживающих столики, на скатертях, покрывающих столы, даже на посуде и на салфетках! Третье – в ресторане не было свинарника. У меня имелись определенные претензии к чистоте, но животных там не выращивали.

      Жуковский был посрамлен и пристыжен.

      – Это же надо, так слепо верить голословным утверждениям пожилой дамы! – сказал я. – У меня была пациентка, которая утверждала, что она лично была любовницей императора Наполеона. Или вот еще, вспоминаю пациента, уверенного, что он и есть Наполеон Буонапарт, но отказавшегося признать в этой пожилой даме свою любовницу!

      IV

      Расспросы дворника, и вправду очень уважаемого человека и ценного работника, ничего не прояснили. С его слов, фекалий была, фигурально выражаясь, – куча. Он таких куч раньше не видел. Можно было подумать, что опорожнилась бочка, перевозившая лошадиный навоз, но это был не навоз. Дворник оказался работником добросовестным, из-за чего провести биологическую экспертизу фекалий не представлялось возможным.

      Мы вернулись в дом, в котором разместили раненного льва, и отобедали. К столу подали борщ с пампушками, студень и мясную солянку. Были также рыбные расстегаи, маринованные грибочки, квашенная капусточка с клюквой.