Ковчег. Владимир Малиновский

джинсы и чёрная прилегающая к телу майка. Его лицо скрывали солнцезащитные очки, а на руке красовались золотые часы. Молодой человек сидел с книгой в руках и на его лице было видно, что он был немного растерян, увидев этого человека. – Михал Иваныч, – сказал молодой человек и отложил книжку в сторону. – Не ждал меня? – сказал мужчина. – «Я видел его всего раз. Когда он мне давал работу. Естественно, что я тебя здесь не ждал. Ты всегда посылаешь кого-то, чтобы те забрали у меня деньги. А теперь ты стоишь здесь сам лично и спрашиваешь меня, ждал ли я тебя… А сам, как думаешь?!»

      – Можно сказать, что я немного удивлён вас здесь видеть, – сказал молодой человек, привстав со своего раскладного стульчика.

      – Да ты сиди. Зачем тебе вставать, – сказал мужчина и молодой человек покорно сел обратно. – Ты, наверное, во всю напрягаешь свой мозг. Что он тут забыл? Хрена ли приперся? Так?

      – Ну, я бы так радикально бы не мыслил. Но меня не может не занимать факт вашего появления здесь.

      – Ты мне скажи… Когда ты ко мне нанимался. Почему ты забыл мне сказать одну незначительную на первый взгляд вещь? – «Он не может знать. Это просто невозможно».

      – К сожалению, никак не могу понять, о чём идёт речь, – сказал молодой человек, пытаясь сохранять спокойствие.

      – Так, я тебе подскажу. Что же ты не упоминал, что ты у нас прирожденный оратор. Как там ты сказал, с красивого лица нашего города, – сказал мужчина в саркастичной манере и после ещё выдал не продолжительные аплодисменты. – Нет, но браво. И почему мы узнаём из новостей по телеку, что наш… Такой талант. А?

      – Они подошли, я ответил, что думаю.

      – И тебя ничего не смутило?

      – Да вроде нет.

      – Как думаешь, зачем эти журналюги терлись здесь?

      – Не могу знать наверняка.

      – Ну, хотя бы какая-нибудь версия у тебя есть?

      – Видимо идёт война за палаточно-ларьковый бизнес.

      – Как опять ты верно слова подставил. Именно война. И в этой войне мы все в крайне проигрышной позиции. Отступать больше некуда. Может ты ещё мне скажешь, кто наш враг в этой войне? – «Конечно знаю, ваш враг это – время, которое просто закончилось», – подумал молодой человек.

      – Телевидение было федеральным, так что… – сказал молодой человек.

      – Так, если ты всё понимаешь. Какого хрена ты там наплёл, – сказал мужчина довольно резко, но при этом оставаясь хладнокровным.

      – Михал Иваныч. Это чёртовы телевизионщики, они режут, а потом монтируют, как им выгодно. У них все карты на руках, это по хуже шулеров ребята будут. Беспредельщики, одним словом. Я им говорил про обратную сторону медали, что мол люди лишатся работы и всё такое прочее. А они…

      – Так, слушай меня внимательно. Завтра за тобой приедут. И отвезут к городской администрации. Там тебе дадут плакат, ты пойдешь и присоединишься к толпе протестующих. К тебе подойдут репортёры. И ты на камеру задвинешь речь о том, как плохо тебе будет жить без работы, которую ты так сильно любишь. Опыт давать комментарии у тебя есть. Да и смотришься ты по телеку колоритно. Есть какие-то