Энтропия. Андрей Моисеев

да теперь ты не нужен. Ты был нужен, чтобы избавить меня от остальных. Теперь тут только мы. Возможно, даже поможешь раскопать его память, – Мая снова отвлеклась на Смуту. Тот молчал, ровно как и в первый раз. – Эй. Как тебя зовут?

      Пока гипнолог повторяла попытки, Ал уселся на плетённом кресле у порога. Среди высоких сосен и громоздких домов солнце гуляло неуверенно, создавая ощущение, что люди спрятались в хвойном лесу. Даже на земле Маи дико росли несколько деревьев. Это не вязалось в голове Ала с образом дотошного доктора. Он представлял у таких людей противно ровный газон и пару мощёных тропинок. С тем же удивлением он отреагировал бы, укради она его на советском ретромобиле.

      – Я! – скандировал Смута после очередного вопроса. То снова пролетел скорее звук, чем слово.

      Наблюдать за Маей было интересно. Её умения в глазах Ала стояли где-то на стыке медицины и мистики. Только слабость мешала насладиться процессом. Он закрыл глаза и отпустил мысли. На пути к свободной голове ему встретилось воспоминание о Кристине. Оказаться сейчас в больнице и поболтать с ней было большой роскошью. Голова освободилась, боль уже не могла так навязчиво напоминать о себе. Неплохо.

      Мягкие пальцы воткнулись в шею. Что-то необычное. Мая с уверенностью доктора проверяла, жив ли он. Оно и понятно: худой, бледный, с закрытыми глазами и зашитым животом. Ал дышал размеренно и едва уловимо.

      – Ты живой?

      – Да, – открывая глаза, отозвался Ал. Теперь он чувствовал себя чуть лучше, даже легко улыбнулся Мае. – Как успехи?

      – Не стоит затраченных сил. Я решила выпить кофе. На тебя сварить?

      – Я с удовольствием, если можно.

      – Почему нет?

      – Ну, рана в животе, лекарства всякие. Но если ты разрешаешь.

      – Я психиатр, а не хирург. Что за стереотипы? Ты где-нибудь видел, чтобы пилот самолёта сам же его заправлял?

      В глазах Маи проскользнула даже обида, как показалось Алу. Какой же бардак творился в её голове?! Она демонстративно оставила входную дверь на четверть открытой, приглашая раненого угоститься кофе.

      Очередное проявление врачебной дотошности – Мая с предельной тонкостью движений запускала кофе-машину.

      – Знаешь, все твои подозрения оправданы. Я бы тоже себя так вела. Но тогда почему ты не заорал в больнице, чтобы тебя спасли? Даже не попытался сопротивляться?

      – Считай, интерес, – прихромал Ал к Мае достаточно близко, чтобы она обернулась для обороны. – Выглядишь более нервной, чем обычно.

      – Дела затянулись. В этот момент я планировала находиться далеко отсюда. И с каждой неудачной попыткой отстаю всё сильнее. Это бесит. Только кофе и успокаивает.

      – Так он бодрить должен.

      – Поумничай мне тут. Степенью не вышел!

      Ал засмеялся, стараясь меньше напрягать живот. С каждой секундой Мая казалась всё более странным человеком.

      – Сам и бодрись, – она протянула чашку с кофе. Кислый запах пробился в голову, и Ал почувствовал, как сильно хочет что-нибудь съесть.

      Первый