Смеющийся дом. Первая книга из серии «Смеющийся дом». Юлия Ивановна

Неловкая тишина. Непростительно долгая тишина со стороны певчих.

      Ангелина, регент, вздохнула и, пряча глаза в пол, крикнула в сторону батюшки:

      – Батюшка, простите нас. Мы не слышали запев.

      Священник улыбнулся и сам спел его.

      Идет дальше молебен. Молимся мы за всех. Священник читает много записок. В глаза бросилась его постоянная улыбка при чтении имен. Лично, что ли, знаком с этими людьми?

      Иеромонах Сергий по прочтении записок передал пономарю несколько штук, нечто сказав при этом.

      Посланец подошел к клиросу, положил записки на наш пульт и ушел. Мы, естественно, глянули в них. Каждая записка начиналась словами «Молебен во славу Божию». Обычно записки на молебен подписывают «Молебен Господу» или «Молебен Божией Матери». Прихожане слова священника о безвозмездном написании имен восприняли еще и как указание – кому молиться! Мы улыбались от всей души.

      Наступает долгожданный момент окропления святой водой. Щедрость батюшки не знает границ! Все веселятся и просто умываются попавшими на них струями.

      Мне снова нужно на богословские курсы. С утра! С обеда – разберемся дальше, что там на повестке дня. Нужно решать проблемы по мере их поступления, как говорится!

      Вошла в класс я вовремя. Помолилась вместе с учащимися. Начался урок Богослужебного устава Русской православной церкви.

      Группа разновозрастная, с разной степенью подготовки и разной степенью воцерковленности. С первого взгляда.

      За партами рядом сидят и пожилой седобородый мужчина, и юный мальчуган, который только вчера смог снять почти приросшую серьгу с уха.

      Мои глаза на секунду остановились на некоторых братьях. Они мне незнакомы. Заочники, наверное. Им вход свободный! Пусть стараются. Учатся в этой группе несколько монахов. В общем, слегка перемешанный состав.

      – Братья, составляем службу Вербного воскресенья. Всю, полностью: возгласы, священнодействия, пение, чтение.

      Закипела работа. Вопросы, ответы, опять вопросы!

      В тот момент, когда братья подустали составлять службу и обмениваться служебными возгласами, я сама себе даю добро на лирическое отступление:

      – Я заметила, братья: в вашей группе пополнение. Что ти есть имя, брате? – обращаюсь к рыжеволосому скромному юноше с вопросом, заимствованным мною из «Чина пострига* в монахи».

      Юноша бодро начал отвечать:

      – В связи с переездом на новое место жительства переведен с богословских курсов Душанбинской и Таджикистанской епархии на ваши богословские курсы. Понома́рю в алтаре с детства, немного помогаю читать на клиросе. Зовут меня Ковалев, – тут он сделал явно надуманную паузу, – Лев, – да как зарычит: – Р-р-р!

      Я подскочила на своем стульчике.

      Этого никто из присутствующих не ожидал. Глядя на открытое, правдивое и веселое лицо Льва, мы, однако, дали волю своему веселью. Смеялись, вспоминая первые секунды после его рычания.

      Так! Надо выходить из положения. Смотрю на часы: до конца