Тени Обратной Стороны. Часть 1. Заблудший путник. Станислав Федотов

ааренданнцам, как мор – к ним, к родимым, тащим своё золотишко. Эвон же герцог и тот себе хоромину без них не осилил построить. Енто что же, скоро так и носы нам вытирать ааренданнцы будут?

      – Вы предпочли бы жить в разорённой орками стране? – промолвил улыбчивый в чёрном.

      – Да кабы наши вояки за меч хвататься не гнушались, не сиживали б сиднем за оградою, ожидаючи, пока за них колдуны разберутся, так, мож, и ничаво, продержались бы! – задрал нос и руки скрестил на груди.

      Айдан фыркнул. Вот сам бы постоял в чистом поле против орочьего прилива – то-то бы мы на тебя посмотрели.

      – Может быть. М-м, не стоит ли нам представиться друг другу?

      – А и взаправду, ну их, паршивцев, – хрипло и высоко, совершенно по-ведьмински захихикал крюконосый. – Я ж чего… Меня Фро́двином кликают. Вот, приторговываю помаленьку, – он похлопал по одной из коробок. – Снадобья на всяк случай жизни, травоньки сушёные, порошочки да каменья, алхимическая посуда, части тела разной невезучей животины.

      И снова этот противный смех. Айдан не мог отделаться о мысли, что у него там точно полные короба петушиных лап, змеиных языков, крылышек летучих мышей и прочих мерзостей.

      – Мотаюсь вкругаля по Гевинтеру, и лишь понужатся кому порошочки, травки: от бессонницы, от зубовной хвори – а я уж тута! Ну, и алхимиков наших многоуважаемых снабжаю, а то как же: занятой человек будет сам по лавкам шастать, выискивать? А я к порогу привезу и по хорошей цене! Задержался в Ланциге, но таперича туды, сюды – и на юга, пополнять запасы.

      – А церковь это всё разрешает? – вырвалось у Айдана. – Ну, эти, части тел…

      – О, так и лепше даже! У меня патент от самой Королевской гильдии магов! – он вытащил из-за пазухи свёрнутой трубкой пергамент и помахал им; красная печать на ленточке болталась под ним из стороны в сторону.

      – Я думал, что церковь…

      – Мой пресвятой брат, – кажется, весь сарказм мира собрался в этих трёх словах. – Церковь ни шиша, ни зги, ни на пол пальца, – рассказ сопровождался последовательной демонстрацией шиша, зги и половины пальца, – не кумекает в таких делах. Не обижайтесь только. Но тут же понимать надобно. Вот в западных краях, в Империи, инквизиция на таких делах собаку съела, там смекают: кто склянку с ядом гадюки таскает – он знахарь, а кто язык той самой змеи – он еретик-недотёпа.

      – Разумно, разумно, – улыбнулся его собеседник.

      – Но мы недосказамши. Уповаю, господин тоже наречёт себя?

      – Конечно, – не отпуская с лица располагающую улыбку, тот поднёс к груди пальцы и слегка поклонился. – Шаан, инквизитор.

      И в самом деле, на куртке у него была нашита серая эмблема – птаха, несущая в когтях факел.

      Вот ведь, как говорится, неисповедимы пути Владыкины. В Империи инквизиция сделалась могущественной политической силой, попирая даже авторитет иерархов Церкви, ей довелось низвергнуть нескольких императоров и предать Проклятью