Танцующая с ветром. Ксения Анатольевна Вавилова

было разглядеть замерших на одной ноге красноголовых цапель. Служащая бани подала нам чай и удалилась.

      – Как принял известие о вашей свадьбе господин Хэчиро? – осторожно спросила я, разливая чай, выливая первую порцию чайному богу.

      – Какое-то время ещё слал мне стихи, а после и его женили, – совсем грустно закончила она, глядя на озеро. – Хэчиро не плохой. Он никогда бы не прислал тебе отравленного подарка.

      Поддавшись невесёлым мыслям, она забыла добавить вездесущее «господин», позволяя взгляду затуманиться, а чувствам прорваться наружу. Сожаления. Боль. Грусть.

      Во Дворец Вечной Зелени мы возвращались в тишине. Погружённая в свои мысли, Хитомия не спешила ими делиться. Лишь временами бросала в мою сторону странные, полные сожаления и грусти взгляды, но сколько я не пыталась её разговорить, лишь качала головой.

      На следующий день меня пригласили не в залу, где мы с Хитомией коротали дни за чаем, болтовнёй и чтением вслух мандагарских романов, разумеется, запрещённых в Империи Но, но доступных госпоже Дворца Вечной Зелени, а в особую комнату для посетителей с красивым видом на сад. Перед этим служанки долго и с особенной тщательностью наряжали меня, выудив откуда-то новый наряд, и долго боролись с вьющимися волосами.

      В зал я вошла с улыбкой. Отчасти потому, что была рада видеть Хитомию, отчасти из-за стараний служанок посильнее натянуть волосы. Хозяйка Дворца на улыбку не ответила. Даже под слоями пудры я видела, как она побледнела, едва увидев меня. Позволив себе мгновение слабости, она поджала губы, отвернувшись.

      Тут я впервые за всё время жизни во дворце увидела женщину в годах. В шёлковом тёмно-красном костюме она разливала чай по всем канонам чайной церемонии. Вот только в воздухе висело столь ощутимое напряжение, что его можно было складывать в чай вместо сахара, которого тут не подавали.

      – Госпожа Хитомия?

      Женщина в красном осуждающе посмотрела на меня.

      – Что происходит? – проигнорировав её, закончила я.

      – Пейте чай, госпожа Имина, – безэмоционально отозвалась она, поднося пиалу к губам, изящно прикрывая её рукавом, прежде чем отпить.

      Подержав пиалу в руках, я решительно вернула её на стол.

      – Нет.

      Вздрогнув, обе женщины в замешательстве посмотрели на меня. Женщина в красном нахмурилась, так что краска на её лице, треснув, встопорщилась на переносице. Должно быть, этот взгляд вгонял в ужас её подчинённых, но на меня не подействовал. Я тоже умею с угрюмой молчаливостью пялиться на людей. Не велика заслуга.

      – Нет, пока вы не расскажете, что происходит.

      Хитомия сжалась, жалобно глянув в ответ, опустила глаза.

      – Не нарушайте церемонию, – строго произнесла женщина. – Когда вы попадёте в гарем, нам придётся строго поговорить о вашем поведении.

      – Гарем?! – я отшатнулась от стола.

      – Да, – опустив глаза, едва слышно вымолвила Хитомия. – Это церемония твоего посвящения в наложницы.

      Ишь чего удумали. Забросить лису в курятник