Ведун. Василий Евстратов

не понимаю. Что свет до сих пор есть, чудо, да и только. Сейчас вообще светопреставление началось, да еще и метеориты падают, сам слышал, как бахают. Но то все ладно, главное, ты очнулся, теперь можно и отдохнуть, а со всем остальным потом разбираться будем. – Договорив, дед снова прикрыл глаза.

      – Эй-ей, дед, не засыпай, давай я…

      Гдадах!

      Еще более оглушительный взрыв раздался снаружи, чем тот, что меня с кровати согнал. И снова дед на это дело никакого внимания не обратил. Зато я не сдержал любопытства, подошел к окну и, аккуратно раздвинув жалюзи, выглянул наружу.

      – Ахренеть! – сразу же непроизвольно вырвалось, стоило мне увидеть… светопреставление.

      Голубое небо исчезло, вместо него вверху сейчас находилось люминесцентное нечто, постоянно меняющее свой цвет, будто все вокруг накрыло сплошным северным сиянием. И не только небеса, пусть не столь ярко, но и все поверхности вокруг: листья и стволы деревьев, крыши, забор, земля и многочисленные лужи – это все сейчас было покрыто радужной пленкой, какая бывает от бензина на воде, под которой включили галогеновую подсветку. Все это бликовало, переливаясь различными цветами, из-за чего вроде бы привычный вид из окна отдавал нереальностью. Создавалось ощущение, будто я уже не на Земле нахожусь, а на какой-то другой планете.

      Вот небеса прорезал очередной огненный метеор, который…

      Гдах!

      Оглушительно взорвался, всколыхнув накрывшее Землю чужое покрывало, отчего оно засветилось более ярко и заиграло еще большими оттенками разнообразных цветов, создавая просто невероятные узоры.

      Этот «бабах» меня в чувство и привел: вздрогнув, я пришел в себя и наконец сбросил гипнотическое воздействие этого светопреставления. Торопливо закрыл жалюзи и сразу же метнулся к самому дорогому в этом мире человеку. И пофиг на то, что вроде как не родной, ближе него у меня никого нет. Так что его нынешнее состояние меня прилично так беспокоило.

      – Дед, а дед, – потряс я его за руку. – Давай укрепляющего выпьешь…

      – Я уже выпил, – сразу же ответил он, не открывая глаз. Не спит.

      Ага, возле кровати на столе заметил пустые пробирки из-под зелий, видимо, поил меня, пока я спал. Но что-то их маловато, судя по моим ощущениям, полным энергии и хорошо отдохнувшим себя чувствую, их как минимум в два раза больше должно быть.

      – Хорошо, тогда давай…

      Гдах…

      – Блин! – снова я вздрогнул, опасливо посмотрев на потолок. – Давай в подвал спустимся, в бильярдную. Там на диване ляжешь, отдохнешь и в себя придешь. А то…

      Гдадах…

      – … – проглотил я ругательства, закончив говорить: – Свалится еще нам на голову эта громыхалка.

      Дед возражать не стал, открыл глаза и принял мою помощь, что меня прилично так напрягло. Обычно он отмахивался от таких «нежностей», не баба, мол. Но, видимо, все еще хуже, чем выглядит, и он реально себя плохо чувствует. Встал на ноги и, опираясь на меня, направился к лифту, благо тот рядом был. Спустились