Сценарии судьбы Тонечки Морозовой. Татьяна Устинова

Мне бы тут запереть и домой двинуть. Сегодня еще три сцены разводить, а я цветы поливаю!

      Даня посмотрел на него с уважительным любопытством.

      – Что такое – разводить сцены?

      – А тебе зачем? – Аллилуев, гремя ключами, запер дверь «Посторонним В» и оглядел Даню с головы до ног. – Ты же… хм… историк, да?

      – Востоковед, – с удовольствием подтвердил Даня. – История Африки, суахили. А как ты догадался?

      Аллилуев потряс над головой ключами.

      – А я режиссер! Наблюдательность – мое второе имя. А твое второе имя какое?

      – Лень, – быстро сказал Даня. – И разгильдяйство.

      Аллилуев потряс ключами у него перед носом.

      – Над головой не могу, не достану. Прости, братан! – И повернулся к Насте: – А у тебя какое второе имя?

      Настя растерялась и сказала, что у нее нет второго имени.

      – Я так и знал, – сказал Аллилуев, и это прозвучало почему-то обидно. – Ну, нарекаю тебя красотой. Отныне твое второе имя – наша красота!

      И потряс у нее над головой своей дурацкой связкой.

      – Так зачем вам дались Светкины часы?

      – Мне кажется, – заговорила Настя, которой понравилось, что она «наша красота», – что ее убили из-за этих часов.

      – Да ну, – отмахнулся Аллилуев. – Чушь.

      – Почему?

      – Ну, ее же не на автобусной остановке убили в час ночи на трассе Кондопога – Кандалакша! А у нас в институте никто никого из-за часов убивать не станет. Из-за роли могут, легко. А часы – на фиг они кому нужны!..

      Настя с Даней переглянулись.

      – Хотя они, конечно, приметные были, – продолжал Аллилуев. – И она над ними тряслась очень. Даже на репетициях не снимала, хотя я сто раз говорил – сними и положи! У нас Ростан, а ты в часах! Но она говорила, что они как браслетка или медальон, вполне мог такой медальон быть и у маркизы.

      – А ты когда в последний раз на ней их видел?

      Аллилуев присвистнул, придерживая перед Настей тяжелую входную дверь.

      – Понятия не имею! Ну, в тот день на ней они точно были! Мы даже про это поговорили. Ну, то есть я спросил, который час, а она сказала, что не знает, и я к ней прикопался, чтоб она на свои часы распрекрасные посмотрела. А она не стала смотреть.

      – Стойте, – вдруг сказал Даня. – Мы забыли Джессику!

      Настя ойкнула, а Даня бегом побежал обратно к институту.

      – Пардон муа, чего мы забыли?

      – Мою подругу Джессику, – стала объяснять Настя. – Она с нами приехала, мы ушли, а она осталась.

      – Джессика Кеннеди? – заинтересовался неуемный Аллилуев. – В девичестве Онассис?.. А у нее какое второе имя?

      Настя опять не нашлась что придумать, и тут они подбежали, Даня и Джессика.

      – Аллилуев, – представился Аллилуев. – А вы?

      – Джессика Костикова.

      – Как мило, – восхитился режиссер. – Ну, ваше второе имя Чухлома.

      – Мне не нравится, – быстро сказала Настя.

      – Какое такое второе имя? – не поняла Джессика.

      – Мне тоже не нравится, – согласился Даня.

      – Ну, раз никому не нравится, пусть будет