Чужак. Симона Вилар

рта ладони, прокричал дикой птицей, подавая сигнал.

      И тотчас узкие долбленки стремительно рванулись с обеих берегов наперерез каравану. Плыли пока тихо, не расходуя сил на вой, сберегая для гребли.

      На ладьях их приметили. Охранники вмиг сгруппировались, стали пускать стрелы.

      Торир почти не заметил, как рядом упал в воду пронзенный навылет древлянин. Но теперь и с долбленок пускали стрелы, вращали над головами пращи. А из заводей появлялись все новые челны, окружая караван. Вот полетели, дымя, плошки с огнем. На первой ладье закричали, принялись тушить пожар. Весла теперь сделали несколько взмахов назад, но убрать на ладье парус не успели, и мощный корабль, увлекаемый ветром и течением, несся навстречу нападавшим, пока не напоролся на затор, вздрогнул всем корпусом и остановился.

      Вот теперь древляне и завыли. Кидали на борта веревки с крючьями, прыгали на весла, карабкались, несмотря на смертоносные стрелы, свистевшие в воздухе. В других двух ладьях, не успевших попасть в ловушку, усиленно налегали на весла с одной стороны – старались развернуться. Но последнее из судов загорелось, послышались приказы гасить пламя. Корабль стал поперек реки, загораживая путь к отступлению.

      Торир пока не спешил бросаться на корабль. Заметил, что Карина успела укрыться в шатре. Несмотря на яростный натиск древлян, охранники-варяги сумели отбить начальный приступ. Торир ждал, когда древляне все же вскарабкаются на борта. Эти первые почти всегда смертники. А Ториру надо было уцелеть, ждал своего момента. Заметил, как купец в высокой шапке решительно замер у шатра, стоит, прикрываясь щитом, меч наготове – охраняет чернокосую. И неожиданно Торир разозлился на него. Ревность почувствовал, еще не отдавая в том отчета.

      – Этого в шапке сам возьму! – гаркнул он зычно.

      Видел, что время подоспело, древляне уже рубились на ладье. Пора! И завыл, заголосил, подражая воплям древлян.

      Почти рядом были длинные весла, уходившие в воду под тяжестью сползающих мертвых тел да цепляющихся раненых. Торир рванулся, взбежал по ним, как по лестнице. Меч его застучал сразу по трем клинкам.

      Древляне лезли с обоих бортов, корабль шатался. Неопытные лесные воины падали, тогда как охранники-варяги, ловко балансируя, рубили направо и налево. Но древлян было значительно больше. Карабкались с тесаками в зубах, метали ножи, сулицы. И все же их то и дело отбрасывали.

      Торир оказался в кольце хорошо обученных северян-викингов. Он отскочил, прижался к борту, отбивался. Метнул нож, подставил щит, рубанул по ногам, оттолкнул щитом. Рука вскоре заныла, принимая удары на щит. Рядом как раз вовремя возник Мутьян – ревел, орудуя огромной шипастой палицей.

      Неожиданно вспыхнул парус. Викинги на миг отскочили. Замешкался только купец. Стал что-то кричать о товарах, о том, чтоб оберегали их. Торир успел этим воспользоваться, подскочил к купцу, чиркнул его мечом по горлу так, что голова в мохнатой шапке начала откидываться, как крышка короба. Подхватив поперек еще стоявшее тело купца, Торир со всей силы толкнул его