Бумажные души. Эрик Аксл Сунд

тележках или на собственных спинах. Они не жаловались, но молчание, царившее среди этих людей с пустыми, красными от слез глазами, было красноречивее слов.

      Уже в городе Стина поняла, почему жители покидают его. В воздухе сухого, почти безветренного летнего дня, стоял едкий запах дыма; там, где кончался хвойный лес, начиналось открытое пространство, за которым виднелся другой лес. Отмеченный печатью разрушения лес из голых, закопченных печных труб. Стине пришло на ум описание морского сражения из “Дон Кихота”: корабельные мачты виднеются в пороховом дыму или до половины уходят в воду, черную, как эта покрытая золой земля. Позже Стина узнает, что причиной опустошения стал столяр, варивший клей без должной осторожности.

      Стина смотрела на то, что осталось от гарнизонного городка Ефле – городка, где она родилась, где росли ее родители и где они вступили в брак.

      Проходя по одной из мощеных улиц, Стина видела нарядные зеленые деревца, пережившие пожар. Сохранились и уличные фонари, они ведь чугунные, только стекло лопнуло от жара. Народу вокруг было не много; Стине встретились два-три человека, бесцельно, на первый взгляд, бродившие по улицам. На месте того, что совсем недавно было домом, одиноко торчала печная труба – она еще дымилась; по пожарищу крадучись ходила, принюхиваясь к обломкам, лиса. Слышались птичьи песни, воздух полнился бабочками и насекомыми, а на черном фоне видны были яркие брызги: желтые, белые и голубые цветы уже успели прорасти там, где совсем недавно лежали половицы.

      Стина поразилась тому, сколь мало заботит природу человек и его горести; в эту минуту она кое-что поняла. Мысль была давней, но до сего дня Стина не могла подобрать для нее слов.

      Время устроено не так, как представляется человеку. У него нет начала; ни прошлого, ни настоящего, ни будущего не существует. Существо, задумавшее наблюдать за временем извне, стало бы свидетелем множества событий, происходящих одновременно. Для жителя земли все, чему еще суждено случиться, уже произошло; никто не замечает, что нет никакой осмысленной взаимосвязи между событиями. Стина уже побывала во всех тех местах, куда держала путь, она уже нашла Акселя – или не нашла.

      Там и тогда, где и когда она сейчас находилась – на улице сгоревшего городка, одиннадцатого июля тысяча восемьсот шестьдесят девятого года – уже росли и еще вырастут леса и луга. Пустыни, горы, морские ложа появятся и сгинут, как появлялись и исчезали другие города, жители которых говорили на других языках и подчинялись законам иного времяисчисления.

      Бессчетное число раз мир тонул в кипящей лаве, и земля разверзалась, чтобы поглотить его. Но бо́льшую часть времен мир оставался безвоздушной ледяной пустотой, которая простиралась, куда хватало воображения: некое ничто в вечности.

      Стине вдруг показалось, что она совсем одна в замкнутом пространстве; от этого чувства стало трудно дышать. Она остановилась и оперлась о фонарный столб.

      – Мы всего лишь призраки, – проговорила она. – Как вы не понимаете?

      Никто ее не услышал, кроме дрозда; птица торопливо скосила глаз, а потом снова принялась добывать червяков