Клеймо ювелира Перхина. Лиза Гамаус

красотка с зелёными глазам в ультрамодной

      одежде, всегда славилась доброжелательством. Она была настолько довольна жизнью и, возможно, самой собой, что её подозревали в лёгком помешательстве. Хотя шеф так не считал, – он работал с ней уже около пятнадцати лет – быстрая, грамотная, прекрасно знает

      два языка, верная, да ещё и красотка. Бывает и так.

      – Через пару минут примет, – сказала Мирослава Варе, которая ждала в приёмной уже десять минут, – твою статью про веганский ресторан кто только не читал.

      – Спасибо, – кивнула Варя, – хозяйка мне звонила, подарила дисконтную карту.

      – Вот видишь, какая ты молодец.

      В рюкзаке раздался звонок мобильного, но она не стала отвечать.

      – Возьми телефон! Мало ли. Никогда не знаешь, кто звонит.

      – Потом, – отмахнулась Варя.

      – Возьми! Так часто бывает: мы пропускаем самое важное по глупости, а потом не отмотаешь.

      Варя послушно достала звенящий телефон, посмотрела на экран и ответила со вздохом.

      – Да, ба, что? Только быстро, я на работе. Какая ещё Зина Осипова? Ты о чём, ба? Давай, я приеду – расскажешь. Пока! Целую! – Варя показала Мирославе глазами на телефон, – бабушка.

      На секретарском пульте замигал сигнал.

      – Да, Зиновий Александрович! Хорошо, – Мирослава отключила связь, – иди!

      Варя бросила телефон внутрь рюкзака.

      Кабинет шефа был оформлен в виде подиума, где подиум – это длинный прямоугольный белоснежный стол, а на стенах фотообои заполненного зрительного зала. В качестве зрителей в кабинет, точнее, на подиум, смотрели звёзды мирового экрана, коронованные

      особы, известные женщины и мужчины. Варя сразу встретилась взглядом с молодым Бельмондо на месте в первом ряду, а по правую руку от него прищурилась Дженифер

      Лопес.

      Экстравагантный, как всегда, Зиновий Александрович в зелёном шёлковом костюме в китайском стиле сидел за дальним концом стола. Перед ним – открытый компьютер. На

      мизинце Зиновия Александровича сиял бриллиантовый перстень. Варе показалось всё это одновременно нелепым, гротескным и зловещим. Она, в сущности, понятия не имела, зачем её сюда вызвали.

      – Ты знаешь, что значат для нас рекламодатели? – строго спросил Зиновий Александрович.

      Варя решила не отвечать.

      – Это наша кровь!

      – Я ничего не понимаю… Что-то случилось? – тихо спросила Варя.

      – В этом всё и дело, что не понимаешь, Варвара! Ты вообще дура! И пишешь херню!

      – Что? Я? – от изумления не хватало воздуха.

      – Ты говно, а не журналистка, ты путаешь формат, твою мать! И пугаешь народ своей старомодной заумью. Мне это не на-до! – произнёс он по слогам последнее слово, затем вытащил из кармана платок и громко высморкался, – простудился, чёрт, на скачках. Вали в какой-нибудь литературный журнал, точи стиль и прочее.

      – Что случилось, Зиновий Александрович, вы можете объяснить? – Варя растерялась.

      – Мало этого, ещё и руки распускаешь с мужиками и позоришь журнал, –