Из праха искры. Олег Глинозём

диалектика и исторический опыт.

      – Снова репрессии и цензура?

      – Репрессии – момент каждого уклада, но следующая попытка построить и развить коммунизм будет совершеннее. – Иван пластиковой вилкой наколол моцареллу.

      – Хорошо… Нас рассудит жизнь. Хватит пафоса, хватит спорить, я тебе ещё зачем-то нужен?

      – Прости, звал для другого. Под нами подвал и скоро там начнётся поэтический вечер, выступит девушка, которая мне нравится. Составишь компанию?

      – Хорошо, дружище…

      ***

      В подвале стояла маленькая сцена со ступеньками, по бокам над чугунными трубами горели жёлтые электрические свечи, люстра пятиконечной звездой свисала над рядами стульев. Мало людей, они поднимались на сцену и читали стихи серебряного века.

      Наконец девушка в зелёном платье, с фиолетовыми волосами и пирсингом в левой брови, ступила на хлипкую конструкцию. Оглядев пришедших, смущённо прочитала стихи Зинаиды Гиппиус. Редкие аплодисменты. Стройный блондин в тёмном костюме с золотыми запонками взял её на руки и спустил на стул. В процессе узнал старых знакомых, и они кивнули друг другу.

      Через полчаса стояли в кафе. У девушки, которая представилась Машей, разболелась голова, блондин поцеловал её в лоб и отпустил домой. Мужчины заказали горячий шоколад, кофе и уселись за круглым столиком у окна.

      – Интересный случай. Друг, спасибо за приглашение, не ожидал встретить Петра. Ты хотел в подвале… – Матвей прервался – его ноги коснулся сапог Ивана.

      Блондин улыбнулся.

      – Как поживаешь, Пётр? Что у тебя с ФСБ, как-то встретил твоего отца в парке, он уже не работает? – пылко произнёс Иван.

      – Что ж, два месяца назад меня и отца уволили. Меня отговаривали от одного дела, но я не послушал, подробностей не выдам. Сейчас работаю в ППС, однажды уеду из страны. Что у вас?

      – Биржевик.

      – Доставщик еды.

      – Ясно. Что ж, ребята, я следил за вами, знаю ваши дела. Думал, достигните большего. Странно, что переехали в один город. Что ж, лучшего момента, чтобы рассказать, не будет. Простите меня… – Пётр опустил глаза на чашку кофе.

      – Рассказать что? – скрестил руки Иван.

      Блондин сделал три глотка, поставил чашку на приборную панель и опёрся о колени.

      – Были у нас общие приятели, когда мы заканчивали выпускной класс. Они уже учились в университете и любили курительные смеси, в том числе и запрещённые… Я курил вместе с ними. Однажды проследил и узнал, где спрятаны вещества. Забрал себе. Потом они опрашивали всех, кто курил с ними, но я струсил и сказал, как Матвей и Иван крутились у ржавых гаражей. Я видел, что ублюдки с вами сделали…

      – Мразь! – вырвалось у Ивана. Он вскочил и правым хуком повалил Петра. Схватил куртку и быстро ушёл.

      Пока блондин поднимался, Матвей оживил воспоминание. В темноте за гаражами пятеро избивали двух, одному сломали ногу, а другому ножницами написали на голой спине: «Неудачник».

      Пётр приложил платок к разбитому носу и продолжил:

      – Я