Последний выпуск. Наоми Новик

в том, чтобы оказаться в компании новичков: они кротко вручили мне свои листки, не попросив даже об ответной услуге, и я перебрала всю пачку в поисках предметов, которые могла бы взять. Но тщетно. Я никогда и не слышала, чтобы новичку достался предмет, который мог бы пригодиться выпускнику. У всех были стандартные «введение в мастерство», «введение в алхимию» – и девочка из анклава благоразумно посоветовала однокашникам перенести эти занятия на первую половину дня во вторник и среду (лучшее время, какое может достаться младшекласснику, поскольку старшие занимают все вечера) – «введение в изучение злых чар» (о, как порадуются злыдни)… а остальные предметы – литература, математика и история. За одним возмутительным исключением: самостоятельные занятия у них всех также стояли в среду, здесь, со мной. Вот везучие сопляки. Ни один этого, похоже, не оценил.

      Я обреченно поставила подпись внизу листка, даже не пытаясь ничего изменить, а потом подошла к массивному старому секретеру, осторожно приподняла крышку – сегодня там никого не было, но это вопрос времени – и сунула расписание внутрь. В большинстве аудиторий есть специальное место для сдачи бумаг – прорезь, через которую те якобы отправляются по пневматическим трубам в некий центральный архив, однако трубы вышли из строя еще в начале прошлого века, и их просто заменили передающими заклинаниями. Все, что нужно сделать, – это отодвинуть свою контрольную в сторонку, и школа ее заберет. Я напоследок посмотрела на расписание, сделала глубокий вдох и закрыла крышку.

      Я не сомневалась, что пойму свою ошибку сразу же после завтрака, когда отправлюсь на интенсив, но я ошиблась. Я все поняла меньше чем через пятнадцать минут, не успев даже выйти из класса.

      Согнувшись и скрипя зубами, я трудилась над перепутанным вязанием, потому что хотела до завтрака собрать в кристалл побольше маны. Мысленно я уже прикидывала, какие чудовищно монотонные упражнения можно будет проделывать в этой аудитории, когда рана заживет, – от всей души ненавижу физкультуру, а потому она особенно полезна для сбора маны. Места в классе было немного, и мебель двигать не стоило. Придется качать пресс, улегшись на две парты. Плевать. Зато каждые две недели я буду наполнять по кристаллу.

      Тем временем новички собрались у доски и весело болтали, как будто беспокоиться было абсолютно не о чем. Все говорили по-китайски, считая юного индуса и двух русских ребят – друг с другом они, разумеется, говорили по-русски, но в общую беседу включились без труда. Очевидно, все они заранее учили китайский – такие предметы, как математика и история, в школе преподают только на английском или на китайском.

      Я изо всех сил старалась не обращать внимания на их болтовню, но получалось не особо. Когда изучаешь массу иностранных языков, мозгу начинает казаться, что ты чего-то не понимаешь, лишь потому что не стараешься; а если хорошенько прислушаться, все получится. Я могла как минимум целую четверть не бояться нового языка, поскольку Шоломанча осчастливила меня арабским меньше