Последний выпуск. Наоми Новик

но не отдавать им все.

      – Мы вкладываем, сколько можем, – ответила Аадхья. – И у вас семь выпускников-ньюйоркцев. Вы сами наверняка приносите кучу маны. Неужели ущерб так велик?

      – Ну… – произнесла Хлоя, внезапно смутившись.

      Она бросила взгляд на меня и с трудом выговорила:

      – Мы не особо… ну…

      – Вы вообще не копите ману, – спокойно отозвалась я из угла, мгновенно сообразив, в чем дело. – Ньюйоркцы не вносили ману в общее хранилище, поскольку Орион трудился за всех.

      Хлоя прикусила губу и отвернулась; Аадхья и Лю в шоке уставились на нее. Все в школе копят ману, даже члены анклавов. У них больше времени и лучше условия; окружающие оберегают их, делают за них уроки, подносят маленькие презенты в виде маны, ну и все такое прочее, на что мы, простые смертные, вынуждены тратить силы. У анклавов есть собственные хранилища маны и разделители. К выпускному классу члены анклавов намного обгоняют прочих. Но вообще не собирать ману… не делать приседаний, не возиться с каким-нибудь мерзким рукоделием, просто сидеть на шее у Ориона…

      А когда у него самого начала заканчиваться мана, ему пришлось клянчить у сородичей.

      Хлоя сидела, опустив голову, вся красная. Мистофелис у нее в ладони издавал тихий тревожный писк. Вероятно, Хлое с младшего класса не приходилось думать о мане. Точно так же, как в последнее время об этом не думала я.

      А я-то отчитала Ориона за то, что он попросил помощи. После того как убила лескитов благодаря мане, которую он собирал три года, рискуя жизнью.

      – Ну и что? – решительным тоном спросил Орион.

      Я не бывала у него с прошлого семестра; в последнее время я вообще старалась не оказываться с ним наедине. Но после разговора с Хлоей я, не сказав ей больше ни слова, посадила Мою Прелесть в клетку, вышла из комнаты Лю и зашагала к Ориону. Орион сидел у себя и успешно проваливал задание по алхимии, судя по абсолютно пустому листку на столе. Он впустил меня с таким волнением, что я почти перестала злиться и задумалась, не уйти ли; но потом, несмотря на Ориона и его тщетные попытки запихнуть куда-нибудь грязное белье и книги, гнев победил. Как всегда.

      Впрочем, судя по его реакции на мои слова, я могла бы и не утруждаться.

      Мы сердито уставились друг на друга. Мало того что Орион с радостью выручал тупых неудачников; похоже, он вообще не понимал, зачем я сообщаю ему эти бессмысленные сведения.

      – Это твоя мана, – произнесла я сквозь зубы. – Все это твоя мана, Лейк, ты что, не понимаешь? Эти паразиты сидят на твоей шее три с лишним года. Они ни минуты не трудились сами…

      – Ну и ладно! – перебил Орион. – Маны много. Ее всегда было много, – добавил он, и в его голосе наконец-то прорезались живые человеческие нотки, хоть они и напоминали жалобный скулеж.

      – Ты что, соскучился по злыдням? – рыкнула я. – Тебе не хватает развлечений? Спасательных операций пять раз в день? Регулярной дозы обожания?

      – Мне не хватает маны! – заорал Орион.

      – Ну