Первый урок Шоломанчи. Наоми Новик

убеждению пространстве заключается в том, что оно поддается всему. Когда ты бежишь по лестнице вместе с шестью одноклассниками, отчего-то дорога до аудитории оказывается вдвое короче. Но ползучее ощущение тревоги, которое вселяется в тебя, если нужно спуститься в сырой неосвещенный подвал, полный паутины, где наверняка обитает нечто ужасное, тоже воздействует на школу. Злыдни охотно подкрепляют это убеждение. Каждый раз, когда ты делаешь что-нибудь из ряда вон выходящее, например в одиночку идешь в мастерскую после ужина (в это время никто не пойдет вниз по доброй воле), лестница может завести тебя в такое место, которого нет на чертежах. И ты не обрадуешься встрече с тамошними обитателями.

      Поэтому, как только ты понимаешь, что нужно сделать что-то необычное, принимайся за дело поскорее. Не давай себе (и школе) времени задуматься. Я устремилась к ближайшей лестничной площадке, а когда мы с Орионом отошли подальше от остальных, процедила:

      – Что именно в словах «отвали от меня» тебе непонятно?

      Орион шел рядом со мной, ссутулившись и сунув руки в карманы; но тут он вскинул голову:

      – Но… ты сама сказала: пошли…

      – То есть нужно было послать тебя при всех после того, как стало известно, что ты меня типа спас?

      Он остановился посреди лестницы и начал:

      – Я…

      Мы находились между этажами, далеко от площадки, и ближайшим источником света, еще не до конца потухшим, была шипящая газовая лампа в двадцати шагах за спиной. Наши тени падали на ступеньки перед нами. Остановиться хоть на долю секунды значило напроситься на неприятности.

      Я продолжала идти – потому что я не дура – и уже спустилась на две ступеньки, когда поняла, что Орион застыл на месте. Пришлось схватить его за руку и потянуть:

      – Не сейчас. Что с тобой такое? Нарываешься на встречу с новыми прекрасными злыднями?

      Он покраснел и зашагал следом, еще упорнее глядя в пол. Моя реплика не блистала остроумием, но, похоже, мне удалось его уязвить.

      – Тех, что сами к тебе лезут, недостаточно?

      – Не лезут, – коротко сказал он.

      – Что?

      – Они ко мне не лезут. Никогда!

      – Что, злыдни на тебя не нападают? – негодующе спросила я. Он дернул плечом. – А откуда тогда взялся пожиратель душ?

      – Я просто вышел из душевой! И увидел, как его хвост исчезает у тебя под дверью.

      Значит, Орион действительно меня выручил. Час от часу не легче.

      Пока мы шагали вниз, я усиленно размышляла над его признанием. Конечно, в этом есть своя логика: зачем чудовищу нападать на великого героя, который с легкостью разнесет его на части? Но позиция Ориона была мне непонятна.

      – И ты решил прославиться, спасая остальных?

      Он снова пожал плечами, не глядя на меня. «Нет».

      – Тебе что, нравится драться со злыднями? – продолжала я, и Орион опять покраснел. – Ты какой-то очень странный.

      – А ты разве не любишь упражнять свою способность? – спросил