Шкет в кепке. Алексей Бобиков

и стал грузить вещи. Когда он взялся за большой ящик, Анастасия неожиданно положила руку на ящик и спросила:

      – Что здесь?

        Андрей растерялся, затем убрал руку Анастасии с ящика и сказал:

      – Это не твое дело.

        Он презрительно осмотрел Анастасию, Анастасия выдержала взгляд.

      – Отец, умирая, просил узнать – есть ли у тебя большой ящик с прибором, похожим на кинопроектор. Отец сказал, что из этого прибора идут лучи, которые развивают у человека рак.

        Андрей уже погрузился, он задержался у открытой двери и, пронзая Анастасию взглядом, ответил:

      – Тебе лучше ничего не знать. Тех из рабов, которые прозревают, мы ликвидируем абсолютно безнаказанно в любой точке мира, вот уже сотни лет.

        Анастасия протянула руки, пытаясь схватить Андрея, но он оттолкнул ее и захлопнул дверь. Машина тронулась, и Анастасия осталась одна, пыль, поднятая южным ветром, запорошила глаза, и она стояла и плакала, пытаясь разглядеть, хотя бы вдали, луч света, луч надежды…

      Оружие, вещи и сердце драма

      И сказал Ангел  солдату:

      «Оружие, вещи и сердце оставь на Земле…»

      ОРУЖИЕ

      Сирена взвыла в четыре часа утра. Через минуту из казарм и от офицерских домиков,  словно горох, посыпались воины. Никто не знал боевая или учебная тревога. А действовать надо так как предписывает Устав.

      Поступила вводная – танковый батальон выдвигается на огневой рубеж полигона. Уже легче, значит тревога учебная. Из боксов начали выдвигаться танки, их рёв распространялся на всю округу. Командир второй танковой роты Илья Костримов вывел свою роту на плацдарм перед боксами и танки выстроились в походный порядок за ротой его друга Фёдора Позднякова. Но почему-то у ворот базы началась толкучка, какой-то танк заглох, и весь батальон замер, неумолимо начала тикать секундная стрелка, нагоняя штрафные очки батальону. Никто не знал что делать, танки стояли так плотно, что невозможно было подъехать и оттащить заглохший танк.

      Илья бессильно вжался в командный прибор, затем прижал наушник и скомандовал:

      – Рота, делай как я!

      Его танк довернул влево и на скорости врезался в кирпичную ограду, что опоясывала военную базу. Танк выскочил на соседнюю улицу и ринулся вперёд. За ним из плена вырвались другие танки его роты, за ротой помчались все остальные. На рубеж полигона они успели вовремя, время догнали на марше. И только на полигоне все увидели, что на командной высоте стоят автомобили проверяющих из Генерального штаба, во главе с заместителем министра обороны  И. А. Ершовым. Вот это да!

      Батальон отстрелялся на отлично. В штабе прошли разборки учений. Оказалось, что танк на выезде из базы заглушили специально, такая была вводная.

      Ершов оглядел присутствующих и сказал:

      – Наиболее выгодная позиция для прорыва с базы была у роты, что стояла перед тем смельчаком, который проломил стену. Почему командир не поступил также?

       Это был приговор. Фёдор Поздняков вытянулся и отрапортовал:

      – Командир